Spirit of the Dead Watching (СИ)

Он потревожил своего Инквизитора в полдень, по срочному делу, докладывая обстановку после очередного похода своих солдат. Бесстрастный голос, читая рапорт, дразнил Тревельян прервать его на полуслове и толкнуть сильное тело на кровать. При исполнении обязанностей он всегда был серьезным, холодным и недоступным, словно нарочно забывал, кто перед ним стоял, даже когда они вдвоем. «И все?» – шепнула Эвелин, плотно закрывая дверь, пока Каллен с удивлением в лице и отчетом в руках молча наблюдал за ней. «Неужели мой Советник просто так уйдет, не отведав благодарности за столь тяжелый труд?» – она отобрала листок из его рук, небрежно скомкала пальцами и бросила через плечо, прильнув к Каллену всем телом. Эвелин потянулась к колючей щеке и, наплевав на субординацию, замечая на мгновение в светлых омутах стыдливость, погладила ее. «Ну же, мой Советник, согреши со мной. Создатель не увидит».

Тело Эвелин снова напряглось и выгнулось дугой от его будоражащих прикосновений. Какое-то первобытное чувственное наслаждение пронзило все ее существо, и она застонала, когда его бедра рывком затолкнули член до самого основания в ее лоно. Эвелин по-прежнему цепко держала светлые волосы Каллена, ерзая верхом на нем. Она была доведена до исступления низменными желаниями, но умелые ласки, которыми он одаривал ее, никак не совпадали с его прошлым. Они выдавали с головой его грязные тайны и похождения в борделях Вольной Марки. Быть может, одна из девок приучила его руки горячо ласкать женское тело, а его губы – лизать кожу, виртуозно представив ее подтаявшей плиткой шоколада. Быть может, этой девкой была Хоук, ведь они с Калленом знали друг друга достаточно давно и с легкостью могли поддаться искушению. Фантазия над ней глумилась, рисуя картинку, как он, лобызая нагую Хоук в руках, благодарил ее за проявленную отвагу и приводил в исступление на каменных плитах возле окаменелой статуи Мередит. Эвелин зарылась пальцами глубже в его светлые пряди на затылке и потянула их вниз, чтобы опытный любовник, наконец, отвел внимание от ее покрасневших, растерзанных сосков. Каллен поддался властным пальцам и приподнял голову, хмурясь от прилившей волны боли.

– Говоришь, никогда никого не хотел? Жил уединенно? Говоришь, в Киркволле не заводил интрижек? – она пытливо смотрела в его глаза и сильно сжала мышцами влагалища твердый член внутри себя. Каллен зажмурился, напряженно вбирая вздувшимися ноздрями воздух, и лишь качнул головой, немо ответив на вопрос, за что Тревельян сама стала дергать бедрами, резко приподнимаясь вверх и неторопливо насаживаясь обратно. Вязкая жидкость грела ее изнутри и стекала по упругой головке члена вниз, отчего скользить на нем стало легче. При каждом погружении его затвердевшей плоти внутрь себя Эвелин сладостно стонала, вжавшись в мускулистое тело, покрытое испариной. И с каждым новым рывком Каллен хрипло произносил ее имя, сжимал и мял в руках влажные ягоды, что шлепались об его ляжки. Эвелин чувствовала, как ее оргазм нарастает с новыми уверенными ударами, однако в миг, когда она уже почти достигла его, Каллен стиснул ее изящный стан, не позволяя двинуться.

– Не сейчас, – требовательным тоном отозвался он. – Только вместе.

Он рывком бросил Тревельян на кровать, склонившись над ней. В ее светлых глубоких омутах шаловливо плясали искры похоти и желания. Она обхватила Каллена за шею и закинула ноги ему на поясницу, острее ощутив вязкую головку, трущуюся между ног. Ей снова жарко, губы пересохли от прерывистого дыхания, Каллен хотел их поймать своим ртом, но они ловко увиливали, стоило только до них едва дотронуться. Она его дразнила, она игралась, но он был не в силах соблюдать ее правила, его пальцы обхватили подбородок быстро, частично обездвижив женское лицо. Губы Эвелин вытянулись в хитрой ухмылке, маня впиться в них, обвести языком их четкий контур, укусить за дерзость.

– Согреши, – пылко просила она. – Согреши со мной, мой Советник.

___________________________

Прошло столько лет…