Список Ханны

— То есть как это ушла? — пораженный, допрашивал я Линду. — У нее назначена другая встреча?

— Она не сказала. — Линда, казалось, тоже была озадачена. — Мне кажется, что Мэйси часто так поступает.

— Уходит без объяснений? Но почему?

Впрочем, чему я удивлялся? Мэйси меня предупреждала, что теряет интерес, когда работа близится к завершению.

— Не думаю, что она сама знает. Хотя, может быть, и знает.

Последнее время Линда любила говорить загадками.

— И что это значит?

— Ты ей нравишься.

— И поэтому она меня избегает? — удивился я, хотя сам делал то же самое после того, как привез ее из госпиталя.

— Тебе надо спросить у нее самой, — посоветовала Линда.

— Спросить о чем? Почему она здесь, а через минуту исчезла?

Я был в отчаянии, не понимая и не оправдывая ее. Линда с симпатией потрепала меня по руке и под мои скрещенные на груди руки подсунула очередную карту.

— Поговори с ней, вам обоим станет легче.

Через час я попробовал позвонить ей домой. Она не отвечала. И через полчаса тоже. Закончив работу, я решил подъехать к ней домой и узнать, что происходит. Надеюсь, совет Линды поможет. Может быть, пригласить ее пообедать?

Подъезжая к дому Мэйси, я уже предвкушал вечер в ее обществе. Ханна права: когда Мэйси меня не злила, она заставляла меня улыбаться.

Я прошел через калитку, подошел к двери и позвонил. На подоконнике гостиной в окне появилась кошка. По-моему, это была Душка. Я вгляделся через стекло — на софе спали две другие, но Мэйси там не было.

— Ищете Мэйси?! — крикнул Харви от своего крыльца. Рядом стоял Сэмми, усиленно махая хвостом. — Если вы еще настолько тупой, что не поняли, — ее нет дома.

— А где она? — проглотил я оскорбление.

Он сделал вид, что не слышал.

— Я все думал, придете вы или нет, — продолжал он недовольным скрипучим голосом. — Если бы я был лет на двадцать моложе, я бы засветил вам как следует.

Я стал приближаться.

— Ладно. На сорок лет моложе, — сдался он. — Что вы ей сказали? Я еще никогда не видел ее такой расстроенной, с тех пор как умерла ее бабушка.

Я не собирался откровенничать с этим старым грубияном.

— Ничего я ей не сказал.

— Если вы еще не поняли, молодой человек, Мэйси — особенная. Мне непонятно, что она в вас нашла, хотя не понимаю и того, зачем она хлопочет вокруг меня.

— Она сказала, когда вернется? — Я не собирался обсуждать его теории, мне надо было узнать, почему она расстроилась.

Он покачал головой:

— Не хотите зайти в дом, выпить пива?

— Ладно. По правде говоря, не отказался бы.

У меня не было неотложных дел, да и Мэйси могла тем временем вернуться.

Он открыл дверь, мы с Сэмми вошли за стариком, который опустился в свое кресло и попросил достать из холодильника пиво.

Я принес пиво и сел напротив старика на диван. Он выключил вечерние новости. Сэмми улегся на ковре у ног Харви.

— Вы обедали сегодня? — спросил я.

— Не очень-то хочется есть последнее время.

— Как насчет пиццы?

Он подумал немного над предложением и пожал плечами:

— Все равно, какая разница, можно и пиццу.

Я достал мобильный телефон. За последние годы одиночества я часто пользовался одним из сервисов по доставке пиццы. Сделав обычный заказ, я снова уселся на диван.

— У нее есть укромное место, где она прячется от всех, когда расстроена, — сказал Харви. — Не знаю, где это. Никогда мне не рассказывала, но полагаю, что это прогулка вдоль Хад-канала. Но она быстро вернется — кошки скоро потребуют еды.

Я поставил пиво на стол и отважился на вопрос:

— Вы любите ее, не так ли?

Старик все время это усиленно опровергал. Он фыркнул и посмотрел мне прямо в глаза.

— И вы тоже.

Я начал было спорить, и вдруг понял, что веду себя точно как Харви. Прячу свои истинные чувства, свою неуверенность, замешательство. В нашей семье Ханна вносила ясность во все наши отношения. И теперь приходилось самому разбираться, искать свой путь в новой жизни.

Харви буровил меня пронзительным взглядом.

— Признайтесь. Вы любите ее.

— Да, кажется, люблю, — неохотно признался я.

Старик потряс головой.

— Чертовски обидно, — пробормотал он.

— Почему?

— Потому что она тоже вас любит. А я всегда таил надежду, хоть и слабую, что она выйдет за меня.

Его серьезная мина поначалу ввела меня в заблуждение, пока я не понял, что он так шутит. Харви — и шутит? Это была новость.

Старик ухмылялся — картина редкая. Его обычно бесстрастное лицо казалось окаменевшим и неспособным больше улыбаться. Что я сделал, чем заслужил его улыбку, лучше не гадать.

Мы просидели минут тридцать, пока ждали пиццу.

— Перед смертью моя жена оставила для меня письмо.

Почему вдруг решил ему об этом сказать, я и сам не понял. Вдруг потянуло на откровенный разговор. И прежде чем остановился, я вдруг взял и рассказал все Харви. Поскольку читал и перечитывал много раз ее письмо, я повторил его наизусть.

Он слушал, ни разу не перебив вопросами.

— Мне понадобилось много времени понять, почему Ханна включила в список Мэйси.

Он приподнял брови, как будто услышал нелепое замечание.

— Вы поймете это очень скоро. Вы еще молоды, лет через тридцать поумнеете.