Список Шиндлера

Список предстояло просмотреть и сверить регистратору из отдела личного состава Марселю Гольдбергу. Новый комендант, который должен был всего лишь покончить с лагерем, не стал лично утруждаться этой работой – проверять по списку состав заключенных, он решил, что просто предоставит Шиндлеру то количество узников, которое требуется согласно данной официальной бумаге. Это означало, у Гольдберга имелась возможность подправлять перечень имен, вписывая кое-кого с краю. Заключенным уже было известно, что Гольдберг берет взятки. Дрезнеры тоже знали об этом. Иуда Дрезнер – дядя Гени, девочки в красном, муж миссис Дрезнер, которой когда-то было отказано в праве на укрытие за стенкой, отец Янека и молодой Данки – Иуда Дрезнер знал это. «Он заплатил Гольдбергу», – просто и откровенно объяснила семья свое попадание в список Шиндлера. Они так и не узнали, во что ему это обошлось. Таким же образом попали в список ювелир Вулкан, его жена и сын.

Польдек Пфефферберг узнал о списке от рядового эсэсовца Ганса Шрейбера. Шрейбер, молодой человек двадцати с небольшим лет, был в Плачуве таким же воплощением зла, как и остальные эсэсовцы, но Пфефферберг почему-то пользовался его симпатией, и, несмотря на требования системы, между ними установились едва ли не дружеские отношения, которые порой нет-нет да и возникали между отдельными эсэсовцами и некоторыми узниками.

Начало было положено в тот день, когда Пфеффербергу, как старшему своей группы в бараке, было поручено помыть окна. Шрейбер проверил стекла и, найдя на одном из них пятно, стал поносить Польдека в стиле, за которым чаще всего следовал расстрел. Польдек возмутился и возразил Шрейберу: оба они знают, что окна вымыты самым тщательным образом, а если Шрейбер только ищет предлог, чтобы расстрелять его, – то вперед, он может не тянуть время! Как ни странно, этот взрыв возмущения только развеселил Шрейбера, который потом, случалось, не раз останавливал Пфефферберга и спрашивал, как он поживает и как дела у его жены, а порой даже дарил ему яблоко для Милы.

Летом сорок четвертого года Польдек в отчаянии обратился к нему с просьбой помочь вытащить Милу из транспорта с женщинами, готового для отправки в дьявольский лагерь Штутхоф на Балтике. Мила уже направлялась в теплушку, когда, помахивая листком бумаги, появился Шрейбер и выкликнул ее фамилию. В другой раз, в воскресенье, он пьяным явился в барак к Пфеффербергу и в присутствии Польдека и других заключенных стал всхлипывать, сетуя о тех «ужасных вещах», что ему приходилось делать в Плачуве. Он хочет, сказал он, просить о переводе на Восточный фронт. Чего он, следует сказать, в конце концов, и добился.

И вот теперь он сообщил Пфеффербергу, что Шиндлер составляет «список на спасение», и Польдек, хоть из кожи вон выпрыгни, но должен попасть в него. Польдек зашел в административный корпус попросить Гольдберга, чтобы в список внесли и его Милу. За последние полтора года Шиндлер не раз виделся с Польдеком в гараже и неоднократно обещал, что постарается спасти его. Польдек же успел стать настолько классным сварщиком, что мастер в гараже, которому ради спасения своей жизни приходилось выдавать на – гора только высококачественную работу, никогда не отпустил бы его. А теперь список был в руках у Гольдберга – себя-то он туда уже вписал, и вот Польдек, старый знакомец герра Шиндлера, некогда частый гость в его апартаментах на Страшевского, думал, что он, Гольдберг, смягчившись, впишет и его с Милой.

– У тебя какие-нибудь камни есть? – спросил Гольдберг.

– Ты серьезно? – переспросил Польдек.

– За то, чтобы попасть в этот список, – сказал Гольдберг, человек, которому в руки случайно попала огромная власть, – платят алмазами.

Теперь, когда любитель венских мелодий гауптштурмфюрер Гет сидел в тюрьме, братья Рознеры, придворные музыканты, тоже обрели надежду оказаться в списке Шиндлера. Долек Горовитц, который раньше смог перетащить свою жену и ребенка на «Эмалию», тоже убеждал Гольдберга, чтобы он внес в список его самого, жену, сына и маленькую дочку. Горовитц когда-то работал на центральном складе Плачува, где ему кое-что перепадало. И теперь все было выложено Гольдбергу.

Среди тех, кто попал в список, были братья Бейские, Ури и Моше, которые официально были представлены как ремонтник и чертежник. Ури разбирался в оружии, а Моше блистательно подделывал документы. Обстоятельства, связанные с внесением их имен в список, столь туманны, что теперь невозможно сказать, были ли они включены за эти таланты или за что-то иное.

А Иосиф Бау, который столь изысканно ухаживал за своей женой, попал в список, даже не подозревая об этом!