Список заветных желаний

– Тебе не нужен чужой ребенок. Ты должна родить своих собственных детей. Рано или поздно, но это непременно случится. Надо просто подождать.

– Джоад, я не хочу ждать. Мне нужен этот ребенок. И к маминому завещанию это не имеет абсолютно никакого отношения. Я люблю Остин. И я ей нужна.

– Наверняка сейчас у тебя неважно с деньгами. – Будто не слыша, брат гнет свою линию. – Но эту проблему можно решить. Я готов дать тебе в долг и…

У меня глаза лезут на лоб от ужаса.

– Так ты думаешь, я хочу усыновить ребенка, чтобы получить наследство? – спрашиваю я дрожащим от обиды голосом и поднимаю взгляд к потолку, чтобы скрыть слезы. – Господи боже, Джоад! Значит, по-твоему, я ничуть не отличаюсь от матери Санквиты. – Я резко отодвигаю тарелку и ору как ненормальная: – Да пропади оно пропадом, это наследство! Я отдам его все, до последнего цента, лишь бы этот ребенок был со мной. Я понятно выражаюсь? До последнего гребаного цента!

– Хорошо-хорошо. – Джоад подается назад, словно в испуге. – Я понял, деньги здесь ни при чем. И все же ты поступаешь до крайности необдуманно. Мама заронила тебе в душу мысль о ребенке, и ты, извини меня, на ней зациклилась. Зачем тебе ребенок, который совершенно на тебя не похож? Какой она, кстати, национальности? Мексиканка? Или что-то средневосточное?

Мне кажется, передо мной сидит вовсе не мой брат, а его отец, Чарльз Болингер. Недоуменно качая головой, он спрашивает, какого черта я решила пойти на выпускной вечер с Террелом Джонсом. Кровь стучит у меня в висках, словно отбойный молоток.

– Мать девочки была метиской, – цежу я сквозь зубы. – Бедной девушкой, которая жила в приюте, потому что у нее не было крыши над головой. Об отце мне не известно ровным счетом ничего. Скорее всего, Остин появилась на свет в результате случайной связи. Я удовлетворила твое любопытство?

Джоад морщит нос:

– Хорошие гены, ничего не скажешь! И как относится ко всему этому Герберт?

Я подаюсь вперед и буравлю его глазами:

– Джоад, неужели ты настолько туп, что ничего не понимаешь? Я люблю эту малышку. Я жить без нее не могу. И она тоже не может без меня обойтись. Видел бы ты, как она прижимается ко мне, когда я беру ее на руки. Кстати, если тебя интересует Герберт, он меня полностью поддерживает. Впрочем, будь он против, ничего бы не изменилось.

У Джоада глаза лезут на лоб.

– Ты хочешь сказать, тебе плевать на его мнение? Но этот человек тебя любит. И, насколько я понимаю, у него серьезные намерения.

Я досадливо машу рукой:

– Тебе не кажется, что говорить о его намерениях несколько преждевременно? Мы знакомы всего два месяца.

– На прошлой неделе, когда мы обедали у Джея, он отвел меня в сторону. Возможно, решил, что, будучи старшим из твоих братьев, я заменяю тебе отца, или что-нибудь в этом роде. Так вот, он сказал мне, что надеется на ваше совместное счастливое будущее. В общем, почти попросил твоей руки.

– В любом случае решение относительно Остин принимаю я, а не Герберт, не ты и не кто-либо другой.

– Герберт – отличный парень. Думаю, ты сама это понимаешь. Если ты с ним расстанешься, потом всю жизнь будешь жалеть.

– Вряд ли, – говорю я, глядя ему прямо в глаза, потом встаю, резко поворачиваюсь и ухожу, предоставив Джоаду терзаться сомнениями: имела я в виду, что вряд ли расстанусь с Гербертом или что вряд ли буду сожалеть о разрыве?

Вечером, вернувшись домой, я нахожу на крыльце посылку. Обратный адрес – Висконсин. Значит, от Кэрри. Как это мило с ее стороны! Я поднимаюсь к себе и кухонным ножом срезаю печать. В пакете – целый зоопарк игрушечных зверей, книжки с картинками, ползунки, нагрудники, одеяльца и крошечные башмачки. Я долго держу в руках каждую вещицу, представляя себе, как Остин будет все это носить. Правда, для этого ей необходимо подрасти. Пока что в этих обновках она просто утонет. Ничего, она растет не по дням, а по часам! Тут на память мне приходит кошмарная женщина с гнилыми зубами. Злая ведьма, желающая разрушить жизнь моей дочурки. Я хватаю телефон и звоню Кэрри.

– Только что открыла твою чудную посылку, – говорю я, стараясь придать голосу жизнерадостности. – Ты не представляешь, как я тронута.

– Нам было так приятно все это покупать. Своего первенца Сэмми мы усыновили, когда ему был всего месяц от роду. Мы понятия не имели, как много нужно такому малышу. Скоро ты сама поймешь, какая удобная вещь слинг-шарф…

– Мать Санквиты хочет забрать Остин, – перебиваю я.

В трубке на несколько мгновений повисает молчание.

– Ох, Бретт, какой ужас…

– Этой женщине можно было бы посочувствовать… не будь она так отвратительна… – Торопливо рассказываю Кэрри историю о погибших братьях Санквиты. – Она пальцем не пошевелила, чтобы спасти своего маленького сына, который сгорел заживо. Спала, оглушенная наркотиками. А потом обвинила Остина в гибели брата. – Глаза мои наполняются слезами, голос дрожит. – Кэрри, мне так страшно! Вдруг малышку решат отдать ей? Тогда жизнь Остин превратится в ад.

– Молись, – говорит она. – И я тоже буду молиться.