Сплетня

…Дом этот притягивал Сарие, как магнит. Хоть он и стоял на отшибе, но куда бы она ни шла, каждый раз внезапно обнаруживала, что дорога опять легла мимо Маратова сада. Ох, какие там были чудеса, за справным штакетником ограды! Кусты роз стояли, как огромные букеты, воткнутые прямо в землю – и словно соперничали, кто расцветет пышнее, ярче, нахальнее. Крупные, с кулак, головки бархатцев выстроились вдоль дорожек в ряд, как пехотинцы. Пахучий тимьян стелился по земле и обволакивал разбросанные по саду валуны, проливаясь с них пеной крохотных сиреневых лепестков. Но самое невероятное чудо наступало в июле, когда зацветала бугенвиллия. Нигде такого не было – только у Марата. Наверное, на всей земле так было только у него. Потому что – разве могло где-то еще существовать хоть что-нибудь хотя бы отдаленно похожее?

Вообще-то, Сарие полагалось называть его не «Марат», а «дядя Марат», потому что годами он был почти ровесником ее отца. Но лицом, статью, фигурой – нет: он словно не менялся, будто цветы поили его какой-то молодильной силой. Именно он и рассказал ей, как называются все эти диковинные цветы – не сразу, конечно, постепенно, как-то к слову порой приходилось. А знакомы они были очень давно и очень странно.

Когда-то, много лет назад садовник заметил у своего штакетника маленькую девчушку, завороженно глядящую, как он подвязывает пену цветущего клематиса. Усмехнувшись, Марат срезал огромную оранжевую герберу – настоящее солнце на стебле – и, отложив работу, подошел к ограде, чтобы протянуть ей:

– Держи, маленькая фея.

Сарие испуганно заморгала глазищами: у неё не было уверенности в том, что с этим незнакомым человеком можно разговаривать, и уж тем более в том, что у него можно взять цветок. Сказать по правде, ей вообще не приходило в голову, что он мог её заметить: просто всё, что творилось за его оградой, выглядело таким волшебством, что и сам он, в сущности, казался не настоящим. А вот она со своими босыми ногами, утопавшими в пыли, была более чем настоящей – отчего у садовника непривычно защемило сердце. Это для них, для взрослых, жизнь полностью переменилась, разломившись на «старорежимную» и нынешнюю, а для таких вот растрёпанных, рождённых сразу после революции крох жизнь была только одна. Нового образца. Кто их знает, этих новых детей, есть ли вообще в их новом детском мире – феи.

– Неужели я выбрал не тот цветок, который тебе понравился больше всего? – вслух огорчился Марат. – Может быть, тогда зайдешь и покажешь, что для тебя срезать? Выбирай!

И он повел ладонью в сторону пёстрого цветника.

Вот уж нет: этого Сарие точно нельзя было делать. Ни за что. За такое мама не похвалит.

Сарие наклонила головку к плечу, набычилась и, глядя почти исподлобья, уверенно ткнула пальцем в клематис.

– А! – Марат озадаченно почесал нос тыльной стороной ладони. – Честно говоря, один цветок тебя не порадует, они хороши именно в массе.

Впрочем, в каком-то смысле это же настоящий колхозный цветок, подумал он, очень отражает нынешнюю действительность.

Но вслух сказал:

– Конечно, если ты выбрала именно его, я тебе сорву.

Через пять минут Сарие уже убегала в сторону своего двора, прижимая к сердцу густо-бордовую, бархатистую на ощупь звездочку. Сама по себе она и впрямь была не так неимоверна, как издалека, в общей пене плетей, но разве это важно? Это было самое ценное сокровище, когда-либо попадавшее в её руки, и Сарие очень постаралась сохранить его надолго.

К её большому горю, цветок очень скоро пожух и скрутился в беспомощный корявый клубочек чего-то очень хрупкого. Вдоволь тайком поплакав (мама такого не одобрит, что за глупости, что за нежности, как у дворянских бездельниц?), Сарие решилась и снова пришла ко двору садовника. Прятаться было особо не за что, поэтому она просто понадеялась, что он её не заметит, пока она вдоволь не налюбуется волшебными цветами. Ей повезло: судя по всему, его не было дома, и она просидела у ограды довольно долго. Ужасно, ужасно хотелось забраться во двор и всё погладить, понюхать, поперебирать пальчиками, но это было совершенно точно нельзя, а потому она просто рассматривала и воображала, что эти чудесные наряды надевают маленькие княжны, и красиво ходят в танце по зеленому ковру двора.

– Дай угадаю: он всё-таки завял, да? – голос раздался совершенно внезапно, и замечтавшаяся Сарие буквально подскочила от неожиданности, хотя Марат очень боялся её спугнуть и постарался заговорить как можно мягче.

– Знаешь что, давай на этот раз я сам выберу для тебя цветок и расскажу, как его сохранить, а ты – в качестве награды – скажешь мне, как тебя зовут. Хорошо?