Сподвижники де Голля

В СССР Мальро восприняли как настоящего друга страны Советов, революционного писателя, близкого к коммунистам. На протяжении второй половины 1930-х годов его произведения переводились на русский язык и публиковались полностью и частями в различных журналах и газетах. Надо сказать, что это принесло неплохой доход автору.

Творчество Мальро стало объектом пристального внимания советских литературоведов. Они не стеснялись говорить о стиле писателя то, что думали, a о нем самом – то, что знали. Так, например, в феврале 1935 года Мальро было посвящено специальное заседание в Союзе советских писателей. С основным докладом о нем выступил известный литературовед И. И. Анисимов. Он отметил, что Мальро – «художник исключительного своеобразия», «неповторимая творческая индивидуальность»‚ что он «резко разорвал с культурой капитализма» и что он «исходит из убеждения исчерпанности и даже фальшивости современной цивилизации». Но далее о стиле писателя критик говорил: «Мальро пишет захлебываясь. У него амальгама всего, даже когда потрясение у него очень велико. Обыкновенно он скачет через образы, через картины и если заканчивает фразу, то только из снисхождения к нам, потому что без этого не поймем. Он мог бы оборвать фразу и поставить три точки, но это не принято, потому он идет дальше. Для него важен человеческий пафос, человек как таковой». Выступивший в прениях по докладу другой советский литературовед, Ромов, доложил о том, что ему удалось узнать о прошлом французского писателя. «Мальро поехал в Индокитай, – поведал он, – чтобы найти там обстановку, в которой могла бы развернуться авантюра его личной жизни. Его привлекала также и старая культура. Мальро часто думает, как искусствовед. Он влюблен в искусство… он там украл что-то, и по поводу этой кражи была страшная кутерьма во Франции. Писались какие-то петиции с просьбой освободить его просто как воришку, который украл какую-то скульптуру»[122].

Такие высказывания членов Союза советских писателей совсем не помешали им иметь с Мальро тесные контакты. В 1935–1939 годах иностранная комиссия Союза ведет с ним постоянную переписку. Корреспондентами Мальро в CCCP также стали режиссер Камерного театра Таиров, редактор «Литературной газеты» Рокотов, переводчица Боля Болеславская и другие.

1935 год прошел для Мальро под знаком борьбы с немецким фашизмом. Весной писатель выпускает повесть «Годы презрения». Ее герой – немецкий коммунист-подпольщик Касснер, попавший в тюрьму. Мальро рисует портрет человека, который в тяжелый момент испытаний проявляет твердую волю и самые высокие моральные качества.

Мальро со свойственной ему энергией участвует в антифашистских манифестациях. В июне 1935 года он председательствует в Париже на Первом международном конгрессе в защиту культуры. В декабре писатель вместе с Андре Жидом организовывает митинг, приуроченный ко второй годовщине освобождения Димитрова, на котором также создается комитет в защиту Тельмана.

Бурная деятельность Мальро во Франции и его связи с Советским Союзом вызывают подозрение у властей. Комитет национальной безопасности Франции, имевший своих осведомителей, завел на писателя досье. Информация о нем поступала самая разная. Сообщалось о его прошлой деятельности в Индокитае, о том, что он дружен c Эренбургом, близок к французским коммунистам. Некоторые из них, впрочем, ошибочно считали, что Мальро сам агент Комитета национальной безопасности[123].

В марте 1936 года Мальро опять отправляется в CCCP. Его отношения с Кларой становятся все более натянутыми. Роман с Жозет, напротив, развивается. Ехать с женой он не хочет, с Жозет, по формальным соображениям, не может. В результате писатель решает взять с собой сводного брата Ролана. В Москве Мальро встречается с советскими деятелями литературы и искусства. С Мейерхольдом он обсуждает возможность поставить в театре «Удел человеческий». Но мечтает он о том, чтобы по этому самому известному его роману был сделан фильм. Мальро очень хочет, чтобы снял его Сергей Эйзенштейн. И он отправляется к знаменитому кинорежиссеру в Кисловодск, где тот работает над очередной картиной. Писатель с радостью общается с Эйзенштейном, а заодно и любуется красотами Кавказа. Однако ни к какой договоренности они не пришли.

Мальро задумал также совместный проект с известным политиком Николаем Бухариным, который не только занимался государственной деятельностью, но и был академиком Академии наук СССР. Они решили выпустить Всемирную энциклопедию литературы и искусства. Мальро в сопровождении Бабеля и Кольцова отправился в Крым к Горькому. Писатель отдыхал там на своей даче. Мальро очень надеялся, что Горький поддержит его проект. Однако после встречи с Мальро Горький писал Ромену Роллану: «Мальро явился в прекрасной форме и ту же взялся за работу. Я не верю в международный проект по Энциклопедии. Я думаю, что будет совершенно невозможно преодолеть марксофобию англичан и двух третей французов. Ну, посмотрим»[124].