Спокойной ночи, Братислава

Свои двадцать лет Само ждал: ему нравилась эта цифра, такая круглая, как пузатые красно-синие свечки на торт среди покупок Егине. Активная подготовка сестры к его собственному празднику не раздражала Само – они с Аревик усаживались за кухонный стол, подпирали щеки и следили за хаосом запахов, советов, указаний и цветов. Аревик хмыкала, толкала Само локтем под бок, и они дружно хихикали. Со скуки переставали наблюдать за хозяйками будущего торжества и переключались на морской бой и споры том, кто круче: Шерлок Холмс или Эркюль Пуаро.

Вечером накануне праздника мама и Само остались на кухне вдвоем: Армине вернулась с работы – они держали что-то вроде барахолки и сувенирной лавки в двадцати минутах езды – и стала бережно, почти с придыханием заканчивать узоры на торте.

– Обязательно становиться прям по-настоящему взрослым? – Само почти улегся на стол, вытянул руки и водил пальцем у носа замершей Тыковки. Кошка вздрагивала, мигала и пыталась за него ухватиться.

– Конечно, нет. Но немножко придется, – мама пыталась закрепить в середине крупный зеленый кулак Халка из марципана. – Не слишком. Иначе я не смогу делать такие торты.

Само фыркнул:

– Это Егине.

– Ей хочется быть важной, – мама кивнула и улыбнулась. – Мило, что ты ей это позволяешь. И здорово, что из тебя вышел отличный старший брат. Мне всегда хотелось такого.

На бока торта она прицепила белые и красные звездочки.

– Ты хорошо помнишь себя в двадцать?

– Чем старше становлюсь, тем менее отчетливо все помню, конечно. Помню, как много гуляла в детстве. И выпускной! – мама засмеялась и добавила: – И папу твоего.

– А как вы познакомились?

Мама прищурилась и подняла глаза на Само.

– Сделаю вид, что не рассказывала тебе это сто раз, – она ловко, словно мгновенно, сделала рисунок теплым белым шоколадом – сетку паука. – Банально. На танцах, когда приехала к подруге в гости.

– Я похож на него? – Само задумчиво коснулся пальцами носа кошки.

– Да. – мама развернула и подвинула торт. – Очень похож. Он был такой же в двадцать. Красаавец!

– Когда взрослеешь, праздников становится меньше, – Само подмигнул кошке и повернулся к маме: – Как будто одно вытесняет другое. В смысле…

Он помялся. Поправил очки.

– Одно перестает быть важным, а другое… То, что казалось раньше глупостью или вообще каким-то чужим, – это занимает первое место. Как в рейтинге! Есть детский, есть взрослый. Вот в детстве на первом месте были стихи, футбол, друзья. Сейчас будет: закончить университет, устроиться в компанию. Какую-нибудь хорошую. Чтобы…

Само замолчал и пожал плечами. Даже в двадцать он не мог до конца объяснить себе это «чтобы».

– Ну, программисты везде нужны. А расставлять свои приоритеты и формировать этот самый рейтинг… Это тебе решать. Захочешь – бросишь все и рванешь путешествовать. Не захочешь – будешь работать. Решишь писать или снова учиться – валяй. Без ответственности, конечно, никак – иначе было бы слишком уж хорошо. Но… – мама взлохматила ему волосы. – Хочу, чтобы ты не думал, что мы от тебя чего-то ждем. Просто гордимся. Оба. И ты это знаешь.

Само кивнул.

– Тогда… Хочу быть супергероем!

Армине засмеялась. Оконное стекло проглотило солнце, и в Братиславе засинела теплая ночь двадцатого года жизни Само.

7

День Рождения – ежегодная акция ускоренного времени. Если ваши недели тянутся медовой тягучей струйкой и бесят своим всегда далеким финалом, вы должны обожать день рождения. Ждать его остервенело и наслаждаться этим ощущением «встал и, кажется, тут же лег».

Само это знал хорошо. Поэтому встал раньше, попал под ворчливую раздачу тумаков Егине, сбежал к Аревик, и они устроили на улице бои с металлическими ведрами на головах. Вернулись мокрые и гордые.

По не терпящим любых реакций (кроме тихих кивков) указаниям Егине Само надел свою синюю толстовку под ожидаемые вопли младшей сестры о том, что никогда в этой самой и до того трагической жизни она не снизойдет до красного платья. Егине зарычала, Аревик чем-то в нее швырнула (пух… кажется, все-таки чем-то мягким), Егине снова зарычала. Мама разняла их, и они пришли к компромиссу: взять красную футболку у Само и надеть желтые брюки. Такое «цветовое решение» – как проворчала Егине – устроило обе стороны, и Само облегченно вздохнул.

Единственное, за что ему удалось побороться, так это за список гостей.