Спорим, будешь моей

– Помню… – выдыхает и вцепляется мне в плечи.

Не пальцами, а ногтями в кожу впивается. В принципе против всего, что я чувствую, эта боль вполне терпимая.

Слегка смещаясь, скольжу отекшим членом по голой коже Лизы – громким дуэтом стонем. Я замираю, прикусываю губы до крови, счесываю слизистую, а она, тем временем, выдает череду каких-то отрывистых всхлипываний.

– Очень странно… – все, что я распознаю, когда Дикарка принимается что-то шумно тарахтеть.

В обычной ситуации усмехнулся бы, но сейчас, конечно же, не могу. Разжигается за грудиной такой кострище, что дышать приходится через раз. Громко, быстро и рвано.

Единственное решение, которое нахожу в своем расплавленном мозгу – поцеловать Лизу. Начинаю с шеи, ключицы, веду губами по груди…

– Ох, Боже… – сипит она.

Пока я добираюсь до вершины, только отрывисто дышит. А лизнув языком сосок, судорожно выгибается. Инстинктивно ловлю ладонями ее плечи и, припечатывая к матрасу, захватываю напряженную горошину ртом. Всасываю, наслаждаясь ее беспорядочными чувственными конвульсиями и сладкими стонами. Даже то, что царапает, привносит какой-то удивительный дополнительный кайф.

Перемещая ладони, сжимаю грудь Лизы у основания. Сгребаю для своего удобства. Зацеловываю, лижу и мягко втягиваю, наблюдая за тем, какие следы оставляю. Тонкая кожа краснеет и непрерывно стягивается мурашками.

Дикарка дышит все тяжелее. Разрывает пространство частыми охами, вибрирующим мычанием, тонкими стонами и высокими всхлипами. То и дело дергается подо мной. А когда соскальзываю с груди на выступающие ребра, не прекращая подрагивать, вдруг сжимает бедрами мои бедра. Подозреваю, что инстинктивно тормознуть пытается, а вместо этого усиливает контакт. Мой член попадает аккурат ей между ног. И там у нее не только жарко, но и влажно.

Твою мать…

Сцепляю зубы, но это не останавливает мой стон. Он получается сдавленным и каким-то виляющим. Слишком разные ноты выдаю, никакого такта.

Лиза тоже стонет и, кажется, вообще никак себя не контролирует. Временно теряет весь свой стыд. Летает Дикарка. С ней хочу. Из последних сил держусь, чтобы не сдернуть эти мокрые трусы. Чувствую ведь, как соки ее возбуждения пропитывают не только ткань, но и на мой член попадают. Впитываю кожей. Втягиваю носом. Торчу необычайно. Снова крышу срывает и пережигает проводку. Троит и ведет тотально. Впиваюсь ртом в нежную кожу, захватываю губами, кусаю и прокладываю влажную дорожку от бока до бока. Спускаюсь на отчетливо дрожащий живот. Лиза дергается, цепенеет и издает ряд коротких надсадных звуков. Резко вскрикивает и останавливает меня лишь, когда пробую скатить губами ее трусы.

– Нет… Не надо, пожалуйста… Иначе я умру…

Господи, если бы я мог рассмеяться! Она ведь на полном серьезе выдает эту дичь. Поднимая поплывший взгляд, старательно фокусируюсь на ее перепуганном лице.

– От этого еще никто не умирал, – отрезаю я, предполагая, какие страшные, адовые муки моя Дикарка мысленно рисует. – Впрочем, и не рождался. Если я поцелую тебя там, ничего ужасного не произойдет. Это безопасно. И приятно.

– Нет… Ты что?.. Не дай Бог!

Шумно втягиваю носом воздух и отвожу взгляд. Ненадолго. Прикидываю, что будет, если сдерну с нее трусы силой. Удастся успокоить и переубедить? Или все же доведу до паники?

– Ладно… Дай мне минуту, – выдыхаю это и, приподнимаясь на вытянутых руках, перемещаюсь на свободную половину кровати.

Сажусь, опираясь спиной на изголовье. Откидывая голову, прикрываю глаза и замираю.

– Артем… – долетает до меня тихий шелест. Если честно, не думал, что Лиза после всего станет инициировать какой-то разговор. – Ты сказал, что покажешь мне, как справляешь… И… Начал целовать и трогать… Так ты справляешься?.. – в этот момент ее голос звенит от сдерживаемых слез. Твою ж мать… Резко распахиваю глаза. – То есть ты считаешь такие ласки – не измена?

– Сука… – выдаю приглушенно в каком-то паралитическом шоке. – Сука… То есть… Бля…

Так как слов не находится, хватаю Лизу и резко тяну на себя. Приземляю в районе коленей. Смотрю в глаза – кажется, что они сейчас лопнут.

– Я не так справляюсь… Черт… Другое тебе собирался показать. Просто ты отвлекла, и я залип. Никого я не ласкаю, Дикарка. Ты чего, блин? Придумала! Да я, блядь, только о тебе мечтаю!

– Правда?

– Сказал же, люблю, – голос выше и жестче звучит. – Приготовься, сейчас покажу.

Обхватываю член ладонью, она направляет туда взгляд. Я сжимаю крепче, едва сдерживаю стон, оттягиваю и осторожно, чтобы не кончить за Лизины любимые две секунды, у нее на глазах передергиваю.

33

Хочешь я тебя поцелую?..

Хочешь?..

© Лиза Богданова

Это какой-то высший уровень сумасшествия. Но, я смотрю на Чарушина во все глаза и упиваюсь этим безумием. Он обнаженный. Странный. Необычный. Изумительный. Непонятный. Космический. Красивый.