Читаем Спорим, будешь моей полностью

Спорим, будешь моей

Отодвигает меня раньше, чем я осознаю, что он встает с кровати. Просунувшись по матрасу к краю, едва успеваю поймать за руку. Он оборачивается и застывает неподвижно, глядя на меня сверху вниз. Не сердито, но как-то очень выразительно стискивает челюсти. Сдерживается? Да, очевидно, что так.

– Сделай, как в прошлый раз… – предлагаю я, заливаясь новыми оттенками жара.

Странно, я только пару минут назад получила высшую степень удовольствия, но вот Артем смотрит, и внутри опять что-то назревает.

Он делает шаг, я опускаю взгляд и… его пенис оказывается практически перед моим лицом. Ближе к груди, конечно. Но все же… Я вдруг задыхаюсь от понимания того, какой он огромный.

– Тебе нравится моя «твердость»?

– Боже…

Чарушин не улыбается, но я понимаю, что он меня дразнит. Да, я его рассматриваю. Сейчас более детально, чем в первый раз. Ракурс удачный. К тому же, Артем сжимает пенис у основания и, заставляя меня дернуться, оттягивает его на меня.

– Скажи, Дикарка… – хрипит он. – Этот уникальный, бля, термин… Прошепчи…

– М-м-м… – быстро облизываю губы. Артем крепче стискивает ствол и тяжело вздыхает. – Твердость? – это действительно шепот, едва различимый. – Нравится…

Глаза в глаза.

Ненадолго. Потому что долго выдерживать энергетический натиск Чарушина я не в состоянии. И потом… Хочу его разглядывать. Ствол длинный, толстый, ровный и гладкий. Головка крупнее и ярче. Через небольшое узкое отверстие выступает крохотная прозрачная капля. Наверное, это его возбуждение. Я резко вдыхаю и снова нервно облизываю губы.

Чарушин стонет и начинает двигать рукой.

– Боже… – даже не осознаю, что выдаю это вслух.

– Посмотри на меня, Лиза, – требует приглушенно. И едва я повинуюсь, зачем-то предупреждает: – Я быстро.

Сразу же опускаю взгляд. Фокусируюсь на действиях Артема. Я отлично помню, какая горячая и приятная его твердость на ощупь. Но сама прикасаться не решаюсь. Он не просит, и я боюсь помешать. Завороженно наблюдаю за движениями. Обещаю себе, что когда-нибудь, тем же путем сама ему доставлю удовольствие.

Все реже вспоминаю о необходимости дышать. Во рту сначала становится чересчур сухо, а потом, наоборот, как-то слишком влажно. И я не успеваю сглатывать слюну. Сейчас этот рефлекс ощущается крайне затруднительным. Я будто давлюсь. Но не кашляю. Только горячо выдыхаю. Наполняясь запахом Чарушина, дрожу и вибрирую. Незаметно подаюсь ближе. Пока движения Артема не становятся отрывистее и резче. Тогда, распахивая губы и расширяя глаза, инстинктивно замираю.

Хриплый и сильный стон Чарушина прорезает пространство раньше, чем из узкого отверстия в его головке выплескивается семя. Оно выглядит белым и густым, а ощущается на коже моей груди жгучим и вязким. Прожигает мою плоть насквозь. Запускает какие-то новые импульсы. Я вздрагиваю и вся сжимаюсь, а оно все продолжает извергаться. Проливается и на ладонь Артема, которой он собственно и доводит себя до пика.

– Боже…

Сглатываю, когда Чарушин выпускает пенис и неожиданно прикасается двумя пальцами этой же руки к моим губам. Надавливая на мягкую плоть, вынуждает открыть рот. Если бы я в тот момент хоть что-нибудь соображала, скорее всего, отпрянула бы от него. Но мой мозг будто вышибло. Оставалась лишь покорность, сконфуженность и желание ему угодить.

Ощущаю его вкус. Позволяю ему растворяться на своем языке. Веки опускаются не до конца. Часто дрожат. Шумно тяну воздух носом и принимаю пальцы Чарушина на всю длину. Почти давлюсь и… Не знаю, что делать дальше.

Он подсказывает:

– Глотай.

Я сглатываю. Морщусь от странного терпковатого жжения, которое слишком медленно скатывается по гортани внутрь меня. Силюсь поднять веки. Сталкиваюсь с одурманенными глазами Артема.

Получаю следующую команду:

– Соси.

И я сосу. Слюны все еще много. Наверное, поэтому этот процесс проходит легко, приятно и со смущающим меня причмокиванием.

Понимаю, что Чарушин не дышал, когда в один момент он чересчур бурно выдыхает. Прикрывая глаза, громко сглатывает и шагает назад. Мокрые пальцы с новым влажным хлопком выскальзывают из моего рта.

Свободно вздыхаю лишь, когда Артем подтягивает меня вверх и, заставляя встать на ноги, прижимает к груди. Между нами размазывается его семя, но его это не волнует, а я тоже начинаю привыкать.

– Я люблю тебя, – шепчет Чарушин.

Я крепче его обнимаю и целую куда-то в плечо.

Чуть позже мы принимаем вместе душ и, наконец, безмерно счастливые ложимся спать.

А, шесть часов спустя, когда Чарушин отвозит меня домой, мне приходится отправить ему ужасное сообщение.

Лиза Богданова: Сотри мой номер, удались из друзей и… Пожалуйста, если действительно любишь, никогда больше ко мне не подходи.