Спорим, она будет моей? (СИ)

Я тут, значит, стараюсь, как бы помягче влезть к нему в душу, а он и не думает со мной церемониться. Ну ладно.

— Надутый индюк, — сразу же откликаюсь я и вызываю этим широкую улыбку на лице моего спутника.

— Возомнил себя повелителем Вселенной, — продолжаю я, не в силах остановиться, — и считает, что каждый обязан восхищаться им. Хотя в голове одни девки, развлечения и удовольствия!

Тимофей дает мне высказаться, затем искоса смотрит на меня. Замечаю, что он старается идти медленнее. Очень старается, так, что пару раз даже споткнулся.

— Ты знала, что его родители разводятся? — спрашивает он заинтересованно.

Это новость застает меня врасплох. Не знала.

— Пытаются развестись уже три года, и все никак, — добавляет Тимофей и чему-то усмехается. — Мат мне это рассказал на одной тусовке. Перебрал с алкоголем тогда. Через минуту уже жалел о том, что поделился со мной. Я видел по его глазам. Он не откровенничает со мной, не любит говорить о своих проблемах, все держит в себе. Я понятия не имею, что у него в голове, а тебе так быстро удалось это выяснить.

— Гм. Намекаешь, что я спешу с выводами? — спрашиваю угрюмо.

— Не намекаю, — сверкает улыбкой он, — прямо говорю. Он — загадка даже для меня, хотя я по сути — его единственный друг. Еще есть его дядя, но он редко бывает в наших краях.

Мы останавливаемся на светофоре, и я смотрю себе под ноги, переваривая услышанное. Я и правда многое не знаю о Калиновском, но не уверена, что хочу знать.

Тимофей поглядывает по сторонам, убеждается, что дорога пуста и перебегает на другую сторону. Я хмыкаю и многозначительно пялюсь на красный сигнал светофора. Тимофей на другой стороне дороге озадаченно смотрит на меня. Загорается зеленый, и я неторопливо перехожу дорогу. Мой спутник покачивает головой и снова улыбается. Любит он это дело.

— Всегда соблюдаешь правила? — весело спрашивает он, переводит взгляд вперед и вдруг меняется в лице.

Улыбка меркнет, глаза резко становятся холодными и даже злыми. Он срывается с места и устремляется куда-то вперед. Я бросаюсь следом за ним, ничего не понимая. Когда я добегаю, вижу следующую картину: высокий широкоплечий мужчина лежит на спине, а Тимофей сидит на нем и в ярости лупит по нему кулаками. Его пытается оттащить хрупкая девушка, отчаянно цепляется за его плечи, но у нее, конечно, ничего не выходит. Я не вижу ее лица, только спину.

— Тима, прекрати! — взвизгивает она, и я теперь понимаю, кто это. Наша учительница химии — Татьяна Викторовна. Теперь все обретает смысл.

— Хватит! Прекрати немедленно! Да отцепись ты от него, это мой жених!

Последние ее слова оказывают на Тимофея нужное влияние. Он прекращает махать кулаками, но с мужчины не слазит.

— Что? — тихо спрашивает он, глядя перед собой.

— Это мой жених, — повторяет учительница, заламывая пальцы.

Мужчина тем временем, пользуясь тем, что его обидчик отвлекся, сплевывает кровь на асфальт и с силой ударяет Тимофей кулаком в лицо. Мой одноклассник дергается, но на удар не отвечает. Он медленно поднимается на ноги и наконец решается посмотреть на девушку. Ее «жених» громко ругается и тоже пытается встать.

— Но, Таня, — говорит Тимофей все так же тихо, и я не могу смотреть на то, каким жалким и потерянным выглядит его лицо, — как жених? Мы же… У нас же…

— Мы были в ссоре, — всхлипывая, отвечает Татьяна Викторовна, — мы с ним почти расстались! Но теперь все изменилось, — она приближается к лицу моего одноклассника и начинает шептать, по-видимому, чтобы «жених» не услышал. — Тимочка, ты пойми, у него квартира, а я больше не могу жить в этом аду. Мне очень жаль, но ты ведь умный мальчик, ты знал, что это у нас продлится не долго. Я ведь твоя учительница. Прости меня.

Тимофей, как припадочный, мотает головой, будто не может принять то, что только что произошло.

— Ты ведь не серьезно? Он же руку на тебя поднял!

К этому времени так называемый жених Татьяны Викторовны уже оказывается на ногах и двумя руками отталкивает Тимофея прямо на меня, и я чудом успеваю отпрыгнуть в сторону.

— Это не твое дело, сопляк! — рычит он, сверкая глазами. — Проваливай, пока я не вызвал копов!

Его лицо выглядит очень плохо, разбиты губы, сломан нос, уже заметен серьезный синяк на скуле. Я осторожно тащу Тимофея за куртку на себя, опасаясь попасть под горячую руку, но он уже остыл и теперь смотрит на меня так, будто увидел впервые.

— Пойдем отсюда, — говорю я.

Он кивает, бросает последний отчаянный взгляд на Татьяну Викторовну, будто бы ждет, что она его остановит. Но она уже нежно поглаживает по щеке своего «жениха».

Тимофей разворачивается и быстрым шагом идет вперед, не разбирая дороги. Несмотря на то, что мне его безумно жаль, у меня закрадывается мысль, что это к лучшему. Во всяком случае, для Оксаны.

Глава 17. Матвей

Домой идти не хочется, поэтому я застываю рядом с черной металлической дверью и без промедления нажимаю на потертую кнопку звонка. Влад оставил мне свой адрес на смятой бумажке, которую предусмотрительно затолкал мне в карман. Иногда он бывает до ужаса старомодным.