Читаем Споткнуться, упасть, подняться полностью

Медсестру звали Розанна. Она работала на отделении семь лет. Un poco означало «немножко». Она снова вытерла лицо Роберту и ушла. Роберт посмотрел на Анну и на миску и поднял брови. Издал горловой звук — короткое рычание или стон. Когда он закончил есть, она сообщила ему, что Томас погиб на станции К. Он посмотрел на нее. Томас Майерс, уточнила она. Томас. Он резко выдохнул, прикусив нижнюю губу. Анна спросила, хорошо ли Роберт его знал. Она спросила, что случилось. Он посмотрел на нее и скривил ту часть лица, которая могла двигаться.

Прибыли два врача-реабилитолога. Они хотели провести с Робертом несколько упражнений. Подняли спинку кровати, чтобы он мог сидеть, и встали по обеим сторонам от него. Попросили поднять руку, выше, выше, и другую тоже. Растопырьте пальцы. Упритесь рукой мне в ладонь. Сильнее, сильнее. Возьмите чашку в левую руку. Теперь в правую. Не получается? Ладно.

Сняли одеяло и велели пошевелить ступнями, пальцами, поднять одну ногу, другую. Всё записывали. Потом сказали, что на сегодня достаточно, он молодец, теперь пусть отдыхает, а они придут завтра и поставят его на ноги.

Уборщица в коричневой тунике прошла через палату с тележкой с бельем и небрежно раскидала по тумбочкам стопки свежих простыней и наволочек. По полу двигались легкие длинные тени. Бриджит снова прислала сообщение, призывая Анну держаться и пообещав выпить с нею вина, как только та вернется. Она ходила проверить, все ли в порядке в доме. Анна ответила, что у нее все хорошо, она в больнице, Роберт спит.

Пришел Брайан и принялся рассказывать о служебной проверке. Он, похоже, не понимал, что Роберт не может говорить, и, не получая ответа, просто задавал вопрос еще раз, громче и медленнее. Выжившего коллегу звали Люк. Люк Адебайо — Брайан произносил его фамилию с особым выражением. Люк восстанавливал силы в медсанчасти на Блафф-Пойнт, и его, скорее всего, отправят в Кембридж со следующим транспортным самолетом. Его держат в курсе относительно состояния Роберта.

Пока придется просто ждать и наблюдать.

Вернулась логопед. Ее звали Хулия. Она жила в северной части города, и поездка на работу на машине каждый день занимала у нее час. С собой у нее были блокнот и папка с ламинированными карточками с картинками и списками слов. Нашла перевод своих материалов на английский язык в интернете, объяснила она. Подняла карточку с изображением кошки.

— Роберт, это кошка?

— Дза. Дза. Да.

— Очень хорошо. Можете произнести «кот»?

Роберт открыл рот и издал звук, похожий на отрыжку, словно подавился словом. Хулия кивнула, что-то записала и подняла карточку с изображением лодки.

— Это лампа? Лампа, Роберт?

— Л-л-л. Да. Л-л-л.

— Этот предмет плавает по воде, Роберт. Лампа плавает?

— Л-л-л.

— Это лодка?

— Да!

— Лодка. Хорошо. «Л» — лодка. — Она еще что-то записала, неожиданно повернулась к Анне и улыбнулась. Потом показала Роберту рисунок самолета.

— Сэ-сэ-сэ.

— Вы уже можете это произнести?

— Сэму-лет. Красный сэму-лет.

— Самолет? Да. Очень хорошо.

— Красный сэму-лет.

Самолет на рисунке был синим. Хулия не стала заострять на этом внимание и продолжила. Она демонстрировала Роберту картинки с изображением шариков, коров, машин, радио и наблюдала за тем, как он пытается заставить губы произносить нужные звуки, если знает слова. Хулия все записала и пообещала прийти завтра. Роберт заснул.

На другом конце палаты нарядная молодая женщина в платье с закатанными рукавами сидела около постели пожилого мужчины. Она читала журнал, но то и дело откладывала его ради телефона. Иногда, печатая сообщение, женщина расплывалась в улыбке. Тогда она прикрывала рот рукой, пока на лицо не возвращалось обычное напряженное выражение.

Анна направилась в столовую и попыталась поработать. Вообще на телефоне у нее был включен режим «нет на месте», но все-таки несколько писем требовали безотлагательного ответа. Нужно было перераспределить научных руководителей аспирантов, а кроме того, от одного научного сотрудника пришло слегка паническое письмо по поводу пропавшей с сервера информации. Подступал крайний срок подачи заявки на предоставление крупного финансирования, и ее коллега просила заполнить некоторые графы, если Анна собиралась взять написание заявки на себя. От нее ждали расписания занятий. Студенты были очень увлечены учебой, и им не терпелось принять участие в исследованиях. Она подумала о том, чего они могут достичь. Только снова установить уже известные факты, в очередной раз подтвердив их достоверность и добавив некоторые подробности. Да, существует очевидная связь между выбросом углекислого газа и повышением температуры воздуха. Нет, исторических прецедентов не было. Да, требуются неотложные действия.

Когда Анна вернулась в палату, занавески вокруг кровати Роберта были задернуты. Тихо пищал сигнал тревоги. Она слышала, как медики суетились за занавесками, бегали вокруг кровати, перебрасывались короткими репликами. Сестра взяла ее за руку и усадила на стул.

— Подождите здесь, — сказала она Анне. — Все обойдется.

_

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза
Айза
Айза

Опаленный солнцем негостеприимный остров Лансароте был домом для многих поколений отчаянных моряков из семьи Пердомо, пока на свет не появилась Айза, наделенная даром укрощать животных, призывать рыб, усмирять боль и утешать умерших. Ее таинственная сила стала для жителей острова благословением, а поразительная красота — проклятием.Спасая честь Айзы, ее брат убивает сына самого влиятельного человека на острове. Ослепленный горем отец жаждет крови, и семья Пердомо спасается бегством. Им предстоит пересечь океан и обрести новую родину в Венесуэле, в бескрайних степях-льянос.Однако Айзу по-прежнему преследует злой рок, из-за нее вновь гибнут люди, и семья вновь вынуждена бежать.«Айза» — очередная книга цикла «Океан», непредсказуемого и завораживающего, как сама морская стихия. История семьи Пердомо, рассказанная одним из самых популярных в мире испаноязычных авторов, уже покорила сердца миллионов. Теперь омытый штормами мир Альберто Васкеса-Фигероа открывается и для российского читателя.

Альберто Васкес-Фигероа

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия / Проза
Книжный вор
Книжный вор

Январь 1939 года. Германия. Страна, затаившая дыхание. Никогда еще у смерти не было столько работы. А будет еще больше.Мать везет девятилетнюю Лизель Мемингер и ее младшего брата к приемным родителям под Мюнхен, потому что их отца больше нет – его унесло дыханием чужого и странного слова «коммунист», и в глазах матери девочка видит страх перед такой же судьбой. В дороге смерть навещает мальчика и впервые замечает Лизель.Так девочка оказывается на Химмель-штрассе – Небесной улице. Кто бы ни придумал это название, у него имелось здоровое чувство юмора. Не то чтобы там была сущая преисподняя. Нет. Но и никак не рай.«Книжный вор» – недлинная история, в которой, среди прочего, говорится: об одной девочке; о разных словах; об аккордеонисте; о разных фанатичных немцах; о еврейском драчуне; и о множестве краж. Это книга о силе слов и способности книг вскармливать душу.

Маркус Зузак

Современная русская и зарубежная проза