Спотыкаясь на карьерной лестнице

- В нашем деле главное правильно преподнести информацию. Правильно назвать проект.

- И где Ваше руководство кадры находит? Нам бы таких головастых!

- Спасибо! – улыбнулась я.

- А Вы с Петровым Сергеем Степановичем не родственники?

- Да, это мой дед.

- Ого! – обрадовался Михаил Петрович – Вы дочка младшего или старшего сына?

- Младшего.

- А родители тут?

- Нет, они уехали из страны несколько лет назад.

- А стало быть, это твоя проектная фирма?

«Откат что ли хочет?» - промелькнула у меня мысль.

- Нет, я просто наемный работник.

- Я работал у Сергей Степаныча! Эх, какой был человек! Порядочный до мозга костей!

- Спасибо! – я опять улыбнулась.

- Говорили, что… - Михаил Петрович запнулся – что он умирал в нищете?

- Да, это так! – немного помедлив ответила я.

- Просите! Наверное, это было некорректно с моей стороны!

- Все в порядке! Я предпочитаю называть вещи своими именами. Именно в нищете. Нам даже не на что было купить ему инвалидное кресло, спасибо управление помогло.

- Да, честные руководители никогда не были нужны этой стране! Неблагодарное это дело! – вздохнул Михаил Петрович и посмотрел в окно куда-то вдаль.

- Это был закат девяностых. Всем было трудно! – спокойно ответила я.

Мой дед при СССР и несколько лет после развала был руководителем управления (название указать не могу по причине анонимности). Это управление было одним из ключевых в горнодобывающей отрасли. Дед был человеком старой закалки, и в силу своих убеждений и честности, не спиздил даже гвоздя. Собственно, ему, наверное, это было и не нужно. Государство выделило деду дом на престижной улице города, от управления у него была волга с личным водителем. Иногда приезжал УАЗик, если надо было ехать на производство. Спокойный сон был для него дороже материальных ценностей. Жили хорошо, все было. Я прожила в доме у деда до 14 лет довольно изолированно, и думала, что все остальные люди живут точно также. Я не понимала, что живу в каком-то «крутом» районе, потому что у меня в голове не было такого понятия, все люди для меня были одинаковые, так меня воспитали. Незадолго до дефолта дед тяжело заболел и ушел с управления. Я переехала к родителям, чтобы не мешаться. Через год после дефолта деда не стало. На его похороны пришло чудовищное количество народа, как на демонстрацию. Мне лично от прошлой жизни досталась фамилия, характер, любовь к производству и полное отсутствие чувства зависти.

Часть 15.

Нашему отделу исполнился год. После неудачного разговора об окладе, Мейер заметила, что мой энтузиазм поугас, и стала ко мне еще более дружна. Мы стали все чаще вместе обедать и говорить на отвлеченные темы. На летучках нас захваливали. Нашему отделу была подарена кофемашина.

Как-то Мейер мне подсунула резюме на изучение, а потом мы провели с кандидатом собеседование.

- Ну и как тебе этот Максим? – спросила Мейер.

- Классический продавец! Харизматичен, хорошо подвешен язык, немного назойлив.

- То есть, он тебе не понравился?

- А причем тут понравился или не понравился? Он же не проектировщик!

- А я считаю, что нам такой человек нужен!

- Зачем? Что он будет делать?

- Он разбирается в новых технологиях, я считаю, это будет полезно для наших проектов!

- Ты обратила внимание, где он работал? То одно продавал, то другое. Нигде дольше года не задерживался. Ему нужна не наша фирма, а наши клиенты, чтобы им впаривать свое барахло! Неужели ты не видишь? Тем более он никогда не проектировал!

- Ну это ты зря! Они ведь тоже проектируют, когда оборудование подбирают для предприятия. – не сдавалась Мейер.

- Да, инженера у них есть, но Максим-то продавец! У него в речи сплошное step-by-step!

- По-моему, ты просто боишься конкуренции! – Мейер стала смеяться.

- Похоже, что я трясусь за «высокооплачиваемую» должность начальника отдела? – я начала злиться.