Спотыкаясь на карьерной лестнице

Я положила трубку и стала прикидывать коммерческое.

- А можно мы тоже как-то в съемке участие примем? А то такие суммы фигурируют! - спросил Женя.

- Да, мы тоже хотим поехать! - поддакнула Клава.

- Нет, никто из вас туда не поедет, - отрезала я.

- Ну почему? - хором спросили Женя и Клава.

- Почему? - я развернулась в кресле. - Потому, что Вы наплевательски относитесь к работе. Жене нахрен ничего не надо, у него есть дела поважнее. Клавдия и вовсе уверена, что мы тут херней занимаемся, проекты переписываем со старья.

- Ну это же не объяснение, мы такие же работники, как и остальные! - возразил Женя.

- Хорошо, хочешь ездить на съемку иди выучись на геодезиста. Положишь мне корочку на стол и можешь ездить с чистой совестью. Вас вообще не смущает, тот факт, что вы никогда не ездили на съемку и ни черта не умеете?

- Водитель тоже не умел. Но ездит ведь! - не сдавался Женя.

- Да, его Саша научил. Но, оплата у него за съемку не столь высока, он же простую работу выполняет. Хотите поехать на съемку вместо водителя - езжайте. Осталось только договориться с Сашей, чтобы он обучил, и снять с вас проекты.

- Почему это мы должны отдавать свои проекты? - спросила Клава.

- Потому что их будет кто-то другой делать, пока вы будете болтаться на съемке. Ребят, у вас есть работа, так сидите работайте! В чем проблема? Вы оба просрали сроки, и еще пытаетесь мне тут права качать? Я вам бля, не Саша, и не собираюсь за вас проекты молча доделывать! Спасибо, прошлой ночи мне хватило! Если Вас такая работа не устраивает, так я вас тут и не держу!

Я оставила недовольных передовиков производства, и пошла к Мейер оформлять коммерческое и доп. соглашение. Близилось собрание, и мне надо было с Мейер кое-что обсудить.

Часть 48

Общих собраний у нас не было полгода. Как я уже писала, возможно, начальство выжидало, когда я успокоюсь после случая с национальным вопросом. Через пару месяцев после этого конфликта коллектив стал удивленно спрашивать: «А когда же у нас будет собрание?». Не то, чтобы им хотелось этих летучек, но само их отсутствие было непривычно. И поскольку на работе все любят стабильность, то такие перемены некоторых сотрудников настораживали.

С тех пор, как у нас появилась Матрасовна, большая часть моих рабочих вопросов ушла в категорию «не для всех». У каждого предприятия имелись свои нарушения, и эта информация носила строго конфиденциальный характер. Мы с Мейер шли по пунктам списка, обсуждали перспективы, и вычеркивали коммерческие, которые ушли на сторону.

- Как дела с Захидат Анасовной? - как бы между прочим спросила Мейер.

- Ничего, мы с ней не работаем и не имеем точек соприкосновения, - нейтрально ответила я.

- Вы не общаетесь?

- Нет. Мы не здороваемся и не разговариваем.

- Она, конечно, тяжелый человек.

С тех пор, как я «забанила» у себя в голове Матрасовну и не реагировала на ее провокации, нашей чиновнице стало скучно, и она начала «драконить» других сотрудников. В итоге, к июлю с ней не здоровалась уже добрая половина нашего коллектива. Использовала она совершенно разные методы. К молодым специалистам она подходила и начинала командовать, доставала Сашу на счет того, что он не умеет делать съемку, хотя его работ никогда не видела, Храпунова она откровенно боялась, поэтому тявкала издалека и только в тех случаях, когда Володя был в отъезде. Если это были зрелые люди, то она по каким-то своим каналам выуживала информацию о их прошлых работах, и потом с наслаждением рассказывала, как они когда-то облажались. На своей прежней работе она привыкла к постоянному анальному лизингу, лебезятничеству, комплиментам и подаркам, и отсутствие такого «соцпакета» в нашей компании Матрасовну нехило жрало.

В нашей фирме работали по совместительству также пожилые опытные дедули. И вот с ними-то мадам держалась как английская королева. Ярко накрасив глаза и губы, нарядившись в лучшие одежды, Матрасовна лавировала с величественным видом мимо дедуль, важно глядя поверх голов куда-то в даль. В один прекрасный день, Матрасовне в голову пришла замечательная идея показать кто тут главный, и она принялась бурчать на мимо проходящего Валеру и рассуждать, какие все вокруг бестолковые бездарные малограмотные бездельники. Валера оказался не в духе, и грубовато ответил ей, что хаять чужую работу каждый дурак умеет, и что ей выпала прекрасная возможность проявить себя, и дескать он этого проявления уже подзаебся ждать.