– Мэтти… – Леруа опасливо покачала головой, она почувствовала, как Ник напрягся.
– Где Эдвард?
Стоило вопросу сорваться с губ Блума, как Мейпл подскочил со своего места, отодвигая по пути Тони. Девушка лишь испуганно хлопала глазами, когда ее соулмейт схватил своего друга за ворот и шумно пристолбил того к стене.
– Где ты был?! – злобно выкрикнул Николас, всматриваясь в глаза собеседника.
– Ник! – чародейка взволнованно шагнула вперед.
– Что… – глаза Мэттью перебегали с человека на человека, попеременно меняя свой цвет по мере того, как он начал осознавать, что случилось, видя засохшую на друге кровь. – Эдвард… Нет… – его лицо потускнело, а глаза почти сразу же наполнились влагой, когда он не увидел препираний со стороны Тони и Ника.
– Где ты… был… – уже совсем тихо и без капли злобы повторил чародей, опуская голову на свои руки, ослабившие хватку.
Все еще не веря в происходящее, Блум, приоткрывший от шока рот, обхватил затылок своего друга, имитируя этим своеобразное объятие, пока Леруа зажимала свои губы рукой.
Глава 15
В течение последующих нескольких дней сотрудники комитета и коллегий осваивались в совместной работе после трагедии в зимнем регионе. Кирен Руссо был назначен главой «вспомогательного» ответвления в первой коллегии, и под его началом там работали все перешедшее на новое место колдуны, включая Николаса, который изо всех сил старался делать вид, что он в полном порядке, хотя все вокруг прекрасно понимали, что это не так. Натаниэль же в целях безопасности был временно переведен в комитет, как помощник Антуанетты, так как Констанция опасалась повторного нападения. Сейчас, как ни странно, парочка находилась в коллегии, чтобы забрать некоторые бумаги и передать обновленные протоколы защиты. Пока рыжая чародейка занималась делами, Нейт выслушивал нравоучения от своего биологического отца:
– …и ни в коем случае не вздумай отправляться на незащищенные территории! – мужчина расхаживал вдоль своего стола, нервно потирая подбородок.
– Да, я помню, – устало отвечал юноша. – Ты говорил это буквально минуту назад!
– Это очень серьезно! – взволнованно воскликнул Доминик. – Ты же знаешь, что случилось… Это… просто словами не передать.
– Я знаю, – Гринфайер младший встал со своего места и, подойдя к мужчине, положил руку ему на плечо. – Но не забывай, что я очень прыткий. Сколько раз я уже избегал…
– Однажды тебе может не повезти! – на грани срыва ответил глава коллегии.
Натаниэль видел, что глаза его собеседника были темно-синими, почти черными. Ему стало некомфортно от того, что он все еще не способен разделить эмоции этого человека. Для Дома он всегда был и будет любимым сыном. А вот юноша едва ли мог назвать его отцом. Он понимал, насколько это несправедливо по отношению к Гринфайеру, и от этого ему становилось очень дурно. Нейт, как мог, изображал из себя дружелюбного сына, но чаще всего это выглядело натянуто и неестественно. Доминик, в свою очередь, пытался игнорировать все шероховатости их непростых отношений.
– Я буду в порядке… – тихо ответил юноша.
Секундой позже он уже заключил отца в объятия, но лишь из-за того, что решил, что тому станет от этого спокойнее. Он не ошибся – глава коллегии чуть ли не забыл тему их разговора, настолько он был ошарашен случившимся. Уголки его губ слегка приподнялись, и он долгое время не отстранялся от Нейта, легонько похлопывая его по спине.
– Ладно, я пойду, – как можно тактичнее тараторил Гринфайер младший, отступая назад, – Тони, наверно, уже закончила и сейчас начнет психовать, что я не на месте…
– Да, ты прав, вам лучше скорее вернуться в комитет, – мужчина промокнул веки костяшками пальцев. – И не забудь…
– Делай свою работу, а я займусь своей, – ухмыльнулся Натаниэль, исчезая в проходе.
Когда дверь за юношей закрылась, Доминик еще долго не мог сдержать улыбку.
Гринфайер младший с трудом пробирался через такое количество работников, а ко всему прочему, никак не мог разглядеть среди них Антуанетту. Внезапно он услышал, как кто-то позади него показательно громко «покашливает». Обернувшись, он осознал, что загородил Мейплу, руки которого были заняты какими-то папками, путь к его столу.
– Извиняюсь, – юноша тут же отодвинулся в сторону.
– Ничего страшно, – он наконец-то освободил руки, – ты что-то потерял?
– Да, твою жену… – юноша продолжал осматриваться по сторонам. – То есть не жену, а…
– Я понял, – парень снисходительно улыбнулся. – Можешь говорить и так, если тебе удобно. По большому счету, разницы особой нет.
– Мне будет удобнее говорить «Тони», – пошутил Нейт.
Ник поддержал его кивком головы, но между парочкой все равно повисло неловкое молчание. Гринфайер младший не совсем понимал, как стоит вести себя с собеседником после пережитого им горя; а Николас так сильно перестарался, изображая человека, у которого «все хорошо», что заставлял людей вокруг него чувствовать себя некомфортно.
– Ну… Я постою здесь, если ты не против, – уточнил юноша. – Думаю, Тони в любом случае рано или поздно подойдет к тебе.