Справиться с мечом

— Сколько мы идём? — спросил я мага.

— Не знаю, — поёжился Фима, — я не уверен, что здесь время течёт так же. Или что я его воспринимаю так же. Я вообще не уверен, что всё правильно воспринимаю, после того как вы меня из ловушки вытащили. И вообще, в моей пещере хоть светло было, а вниз к воде я не часто спускался… Очень мне это всё напоминает… Или это эльфийская нелюбовь к подземельям? Не нравится мне здесь.

— Вот это просто замечательно! — засмеялся Мих. — Этим я крайне доволен!

— Чем? — вяло откликнулся маг. А, так ему ещё хуже, чем мне? Клаустрофобия? Тогда я тоже доволен — всегда приятно, когда кому-то ещё хуже. И я тут же ощутил себя сильным и смелым. В случае чего — смогу даже ободрить его величество.

— Что не нравится. В следующий раз, может, хватит ума не лезть, куда не следует, — ухмыльнулся меч.

— Почему не следует? — тут же возмутился Фима. — Никто из магов и эльфов гномов никогда не видел. Вся торговля — на честном слове через обмен в пещерах или через посредников. Ни одна подгорная экспедиция гномов не нашла. Ты говоришь — был у них, и знаешь, куда идти. Могу я упустить такой шанс? Кто меня ещё сюда проводит? А если мне удастся торговые отношения наладить? Или я новую магическую технологию увижу? Да просто на гномов посмотреть, чтобы хоть знать, как этот мифический народ выглядит… Интересно же…

— Тьфу, — вздохнул меч, — так красиво и высокопарно пел про магию и экономику, я почти поверил, а в результате опять туда же — «интересно» ему… Скоро увидишь — и очень разочаруешься. Народ, сразу предупреждаю — у гномов крайне строгая мораль. Никаких шуток с дамами или сальных взглядов, убить не убьют, но фингалов понаставят и наверх вышвырнут. Глаза в землю, и на женщин не смотреть. Роксана, на мужчин — тоже, даже на меня. В смысле, смотреть можно, но дружелюбно и без заигрываний. Если кто так не умеет — глаза в землю. Ясно?

— А ты откуда знаешь? — давал ведь я себе слово молчать, но меч так капитально подставился, как тут удержаться. — Что наверх вышвырнут? На себе испытал?

— Виктор, я похож на идиота или на бабника? Что ты ржёшь? Не, я не понял, что я смешного сказал? Тьфу на тебя, это тебе так кажется! На себя бы поглядел со стороны! По-твоему я на женщин нормально смотреть не могу? Болван, это я так прикалываюсь!

Так я и поверил.

— Фима, ты тоже так считаешь?

Маг изобразил напряжённую мыслительную деятельность.

— Не знаю, — ответил он в итоге, — на идиота похож крайне редко. Это, скорее всего, случайность. А с женщинами я тебя не видел. На эльфиек нормально смотрел. Доедем до человеческих поселений, я специально обращу на это внимание, если тебе интересно. Отчёт написать?

Похоже, не так его величеству и плохо.

— Ладненько, — сменил тему меч, — сейчас будем нужный коридор искать, а то заведу вас незнамо куда и брошу… Фима, поярче сделать можешь?

Облачко удлинилось и разгорелось перламутровым сиянием. Пещера оказалась достаточно большой — метров пять в высоту и десять в диаметре. Выходов я насчитал шесть. Мих бегло глянул на них и уверенно направился к третьему слева.

Коридор был такой же безликий и спускался вниз, слегка закручиваясь вправо. Тысячи через две шагов появились первые ответвления. Ещё шагов через двести Мих начал сворачивать то налево, то направо, так что я совсем потерял ориентировку. Мы кружили и петляли, стены цепляли за рукава и обдавали нас то песком, то брызгами. Пару раз я вляпался в белёсые лишайники. Утешало, что коридоры были всё же не очень узкие, и ползти или протискиваться боком нам не приходилось.

— Мих, — не выдержал я, — мы не заблудимся?

— Злат, — не оборачиваясь, крикнул меч мне за спину, — если я заблужусь, ты нас по запаху обратно выведешь?

Он шутит или на полном серьёзе?!!! Да я сейчас сознание потеряю!

— Выведу, — прогудел сзади Злат. — Здесь это… запахи очень… это… такие… необычные. Хорошие. Интересно. Я бы… это… подольше здесь походил. Очень приятно. Тихо. Красиво.

Пещера, ещё пещера, поворот, спуск, налево, налево, направо, как он без карты здесь ориентируется? Наконец, после длительного кружения мы вылетели в очередную пещеру. Вылетели в прямом смысле, потому что из коридора в неё пришлось прыгать с почти метровой высоты.

И тут Мих зажег меч. Вытащил, как всегда, неизвестно откуда, и лезвие засветилось тёплым жёлтым лучом, разгоняя мрак и больше всего напоминая по оттенку обычную электрическую лампочку. Пещера стала видна вся — от барельефов на стенах, до каменных ворот на той стороне. Интересно, он Фиму светить из каких соображений заставлял — электроэнергию в клинке экономил? Или потому, что он меч, а не член гильдии фонарщиков?

Мы стояли перед каменными воротами, украшенными причудливой резьбой, сливающейся в затейливую вязь. На стенах росли деревья и летали птицы. Свет отражался от блестящих вкраплений на стенах. Тени, которые мы отбрасывали, заставляли шевелиться каменную листву.

— Пришли, — сообщил меч. — Теперь садимся, перекусим, и ждать будем, пока они откроются.

— А они откроются? — усомнился я. — Может, здесь позвонить надо, или постучать?