Справиться с мечом

Что мы имеем? Именно что, а не кого… Всё болит. А в предплечье Ксюха вцепилась так, что останутся синяки. Но переломов нет. Хорошо, не придётся сращивать в ускоренном темпе. Терпеть этого не могу — перестаёшь ощущать себя человеком… И так уже неизвестно кто. Именно кто, а не что, только это и радует… К чему шёл — то и получил, замяли. Падали метров десять — меньше, чем на один ярус. Значит, между ярусами есть ещё ход. Чудный вывод, главное, очень логичный, мозги мне тоже, видать, тряхнуло. Встать можно? Можно. До потолка далеко? Далеко. Откуда сквозняк? Слева. Туда и пойдём. Да уж, запах… Впечатляет. И плесень слегка отсвечивает. Да отпустила бы руку уже, раз я здесь — Виктору ничего не грозит, и меня явно не выкинет. Сильно подозреваю, что мы все нужны живыми.

— Ты нормально?

— Терпимо.

— Тогда пошли.

— Клинок достань, темно слишком.

— Тебе синим посветить или оранжевым?

— Без разницы.

Издёвку проигнорировала. Ну и ладно. Как же всем нравится, когда я то фонариком, то лесорубом работаю. Прям тащатся от счастья, что меч на орало перековать удалось. Это они ещё опцию «кухонный комбайн» не видели. Включается нежной улыбкой под предлогом того, что я кило картошки за полсекунды начищу, в то время как бедная Ксюшенька целых пять минут париться будет. Фима бы точно в восторг пришёл. Хорошо, картошки здесь нет…

— Давай вниз и налево.

— Ты соберись, а то опять кинешься меня закрывать. Кстати, а что будет с Виктором, если убьют не его, а тебя?

— Скорее всего здесь останется. Ты тогда его прикрой. К Фиме пристрой, что ли…

— Ладно. Но тебе нового повелителя до его смерти найти можно будет? Вернуться при его жизни ты сможешь?

— Спроси что полегче, а? И что мне сделается? Кому нужен я? Со мной что-то неясно? Оружие — оно и есть оружие.

Иногда очень удобно выставлять себя неодушевлённым предметом. Некоторые верят. Но Ксюха только делает вид.

Буду светить оранжевым — веселее. Может, ей ещё переливы света устроить? Нет — потом не отвертишься, при случае обязательно попросит повторить. Достанет. Она кого хочешь достанет. Вниз и налево. Камни, кругом камни — некуда ногу поставить, придётся пробираться через завалы. Виктор жив, Фима наверняка тоже, а Злат? Да не может быть, неужто я такого чудного парня не уберёг? Ловили нас, ловили. И ждали. А вот Злат как раз никому и не нужен. Как и я. Или я ошибаюсь? Именно мы с ним и нужны? Будем исходить из того, что ловят всех. А уж кого поймают… Блин, задолбали эти камни!

— Не матерись. Я женщина. Это некрасиво.

Вульгарно, неэстетично, неприлично, невоспитанно и некультурно. Я об этом догадывался.

— То, что ты распознаёшь мат на всех известных мне языках — показатель твой испорченности, а не моей.

— Не ёрничай. Вечно из себя шута строишь! В приличное общество с тобой выйти нельзя.

Интересно, что в её понимании приличное общество? Эльфийский королевский двор — это приличное общество или не очень?

Так, завал. Наглухо? Да не должно быть. Если нас загоняют — почему завал? А кого из нас загоняют? Если Фиму или Виктора, то меня от них отрезать — самое оно. Подтянусь, гляну, что там повыше. Сквозняк чувствуется. Откуда тут вообще сквозняк? Специально? Знак подают? Судя по этой вонище, идём мы куда следует.

— Может, нам туда идти не стоит? Что-то мне не нравится всё это…

— А где я тебе ещё ребят искать буду? Они все в верхней галерее остались. Выберемся туда — пока завал разберём, пока следы найдём. И вообще — я бы их опередить хотел. Давай, я камни вырезать буду, а ты оттаскивай.

И сколько нам так ещё этот завал разбирать? Камни, что ли, посчитать?

— Сто двадцать семь. Я считала. Отвлекает. Режь давай, немного осталось.

Хотела бы эта гнида нас угробить — ещё бы пару раз тряхнула. Не-а, не может она нас угоробить, не затем ждала. Прав нет. Значит, именно то, о чём я думаю. И трястись больше всего я должен за его величество. Ой, я дура-ак!

— Ты что? — Фима,…! — Думаешь? Может, мы оба ошибаемся? — Оба?… Как я теперь посмотрю Анду в глаза…Бедняга и тогда-то любил парня не меньше, чем своих детей, а теперь так вообще над ним трясётся… — Надо было уломать его остаться. — Легко сказать. Это ж упёртый фанатик. Всё равно бы следом потащился. — А приказать? Хоть полгода дома пожить, пока всё не успокоится. Анд ведь тебя просил… — Клятвой верности не пользуются. — Бывают случаи, когда можно. — Не бывает. Да и не мог я, подсел. Выворачивает, как тянет его величеству что-нибудь приказать… — Не может быть, ты же сам говорил, что абсолютно устойчив к этой гадости. — Мне так казалось, и нА тебе — всю дорогу сдерживаюсь, чтоб не сорваться… Где я лоханулся? Или он маг такой силы, что даже меня проняло? Или дело в эльфийской крови? Боюсь — ещё приказ, и превращусь в неуправляемого тирана, тем более склонностей к этому у меня выше крыши… — Наверно, с приворотным лоханулся — шуточный приказ, чтоб поиздеваться, вот и проняло. Думать надо было.

Да чтоб тебя! А то я сам не знаю! Как с самим собой разговаривать. И нет, чтоб промолчать — надо все мои ляпы озвучить! Думал, ты мне что утешительное скажешь. Дождёшься от тебя, как же.