Справиться с мечом

Парень молчал. Мы стояли по другую сторону стола и тоже молчали. Кто-то же должен заговорить?

— Здравствуй, Георгий, — спокойно произнёс Мих. — Позволь представить тебе — Герефимальд — король эльфов, Златоцвет — охранник, Виктор, Повелитель меча света, я — Мих, собственно Меч Света, Роксана — эээ… просто очень красивая женщина. Ты позволишь нам сесть?

— Да, — ответил парень, — я ждал вас. Давно. Я получил твое послание. Мих, скажите, какой радиус поражения у этой… штуки? Опытно, — Гоша горько усмехнулся, — я насчитал полтора метра, но… мне кажется, он меня дурит.

— Два с половиной, — ответил Мих, — плюс ещё пара шагов, если ты потеряешь контроль чуть раньше. Но тогда снизится точность попадания. Не бойся — я успею среагировать.

Темный повелитель слегка расслабился. Роксана принюхалась и принялась накладывать себе салат. Злат с Фимой сели на самом дальнем конце стола, повинуясь едва уловимому жесту меча. Лично мне кусок в горло не лез. Кто его знает, Гошу Петрова, отравит ещё… Надеюсь, Миху не придёт в голову здесь наедаться. Миху пришло. Он сел на резной стул, положил себе тушёного мяса и взял вилку. Настоящую серебряную вилку! Четырёхзубую. Может, мне тоже поесть? Вон, Роксану никакие проблемы с ядами и противоядиями не мучают. Так она и не человек. И Мих не человек. А мы с Гошей? Ладно, положу чуть-чуть из вежливости. Гоша есть не стал. Да и не мог — его трон отделяло от стола метров пять чистого незаставленного пространства. Владыка сидел на троне, сжимая в руках ложки, и изучал нас.

— Что вы собираетесь делать? — спросил он наконец.

А то ты не знаешь, подумал я. Роксана налила себе вина и положила куриную грудку. Ей легче, она может опустить глаза и смотреть на эту бывшую курицу.

— Георгий, — Мих тщательно подбирал слова, — ситуация такова, что выпустить эту тварь отсюда больше нельзя. Скажу честно, я не очень представляю, как это сделать. До сих пор мне это не удавалось, как ты видишь. Поэтому я прошу твоей помощи. Я вообще не понимаю, как ты столько продержался. И я не понимаю, почему он не ушёл. Должен был. Ещё лет десять-двенадцать назад должен был бы уйти.

— Я его не выпустил, — просто ответил Георгий, — его нельзя выпускать, любому дураку понятно. Поэтому я его держу… Скажи, а если я умру… от старости или… насильственно, или покончу самоубийством — оно умрёт вместе со мной?

— Нет, — жёстко ответил Мих, — он найдёт себе другого хозяина. Так что ты правильно сделал.

— Я так и думал, — Гоша опустил глаза, — а иногда так хотелось… Но… я не знал, моё ли это желание. Часто мне казалось, что оно идёт извне. В смысле, изнутри. Я думал — а не способ ли это для него обрести свободу. Мне вообще очень тщательно приходится анализировать все свои желания и мысли. Даже самые светлые. Хотя за все эти годы их и было то… Только этим и занимаюсь. Значит, я был прав. Он телепат?

— Нет, — похоже, насчёт тёмного Мих не врал, а он сам? — И я не телепат. Чтобы знать мысли, телепатия совершенно не нужна — достаточно жизненного опыта. У любого человека мысли и желания всегда отражаются на лице, в запахе, в движениях глаз, еле заметном напряжении мышц. Нужно только научиться читать. Изнутри это сделать проще, чем снаружи, но в любом случае процент ошибок крайне невелик. Зато, находясь внутри, можно внушить чувство или желание, которое вызовет вполне предсказуемую мысль и почти всегда нужную реакцию — всё просто. Вот только в твоём случае с реакцией он ошибся.

— Ошибся, — грустно сказал Гоша. — И я даже не буду тебе сопротивляться. Я на твоей стороне и я готов… помочь. Я ждал тебя.

Буду ковырять салат. Хоть чем-то займу глаза и руки. Я ему верю. Я его почти понимаю. Я сам мог бы оказаться в такой ситуации. Не может тёмный заставить человека настолько хорошо играть. Где-нибудь он бы уже прокололся. Или все-таки может? Кто с нами говорит — Гоша или…

— Угу, — спокойно подтвердил Мих, — знать бы ещё как. Просто взять и убить тебя — не проблема. Проблема в том, что как раз твоя жизнь ничего не решит. Скажи, а как тебе удалось его не выпустить?

— Я надел на него кандалы, — усмехнулся парень, — мысленно. И он никуда не делся, хотя очень рвался. И сейчас рвётся, но кандалы крепкие. И ещё я держу его за руки, когда он беснуется. Но иногда мне кажется, что рано или поздно я не справлюсь. И тогда мне становится очень страшно.

— А ложки зачем держишь? — Роксана наконец оторвалась от курицы и подняла глаза на Гошу. На меня она так никогда не смотрела. И на Миха она так никогда не смотрела. — С ними легче?