11. Яблоки гесперид.
Согласно более позднему варианту легенды, последним подвигом, который предстояло совершить Гераклу, было достать три золотых яблока из сада гесперид; поэтому в произведениях искусства, где герой представлен как invictus, «непобедимый», его изображали с яблоками в руке. Как и в случае с коровами Гериона, самое интересное в этой легенде – это приключения, которые ожидали Геракла по пути. Относительно того, где именно был расположен чудесный сад, существуют различные мнения. По некоторым версиям, явно возникшим под влиянием финикийских традиций, он находился далеко на западе, в то время как Эсхил и другие авторы утверждали, что Атлас и геспериды жили в северных областях гипербореев. Впоследствии оба этих представления слились, отчего герою пришлось посетить очень много мест и пережить массу приключений. Сам Геракл, не зная, в какую сторону ему держать путь, сначала пересек Македонию и направился к берегам Роны. Там он встретил неких нимф, которые рассказали ему, что морской бог Нерей знает тайну и нужно заставить его выдать ее. Несмотря на то что Нерей принимал разные обличья, Геракл силой вынудил его открыть, где живут геспериды. Затем он двинулся в Ливию, где встретился с великаном Антеем, имевшим обыкновение убивать всех путешественников, попадавших в пустыню, где он жил. Он был сыном Посейдона и Земли и получал от своей матери силу, делавшую его непобедимым для любого, кто не мог оторвать его от земли, что Геракл как раз и проделал. Сцена битвы Геракла с Антеем была излюбленной темой для античных художников и очень привлекала греческих юношей, практиковавшихся в борьбе в палестрах. Одержав победу над Антеем, Геракл прилег отдохнуть, но вскоре обнаружил, что окружен толпой существ, что назывались пигмеями. Он завернул их в свою львиную шкуру и перебил. Из Ливии он отправился в Египет, где по приказу Бусириса его, как и всех чужеземцев, схватили, чтобы принести в жертву. Он разорвал путы и принес в жертву самого Бусириса, его сына и свиту. Из Египта он пошел в Индию, а затем вернулся оттуда к Кавказским горам, где освободил Прометея. Тот в награду за совершенное благодеяние указал Гераклу путь через Скифию к гипербореям, где жили Атлас и геспериды. Геракл договорился с Атласом, что тот принесет ему три яблока из сада, а он в это время подержит на плечах небесный свод. Атлас сорвал яблоки и наивно предложил Гераклу, что он сам отнесет их Еврисфею. Геракл сделал вид, что согласен, только сначала он хотел бы сделать себе подушку, чтобы тяжесть небес не так давила на него. Атлас не понял, что это была шутка, и с готовностью снова взвалил на себя свод небес. Геракл, естественно, не вернулся. По другой версии, Геракл сам проник в сад, убил дракона, охранявшего дерево, сорвал яблоки и принес их Еврисфею.12. Цербер,
трехголовый пес Аида, охранявший вход в подземное царство, символизировал вечную тьму Аида. Привести Цербера на землю в ранней эпической поэзии считалось самым трудным подвигом Геракла. По преданию, Геракл проник в подземное царство через глубокую расщелину возле Тенара и вернулся обратно тем же путем. Тени умерших в ужасе разлетались, увидев его. У ворот он нашел своих друзей Тесея и Пирифоя в большой беде – они приросли к скале, на которой сидели. Геракл освободил Тесея, но, когда он попытался проделать то же самое с Пирифоем, земля задрожала у них под ногами. Чтобы возвратить жизнь теням освобожденных им друзей, Геракл воспользовался кровью одной из коров Аида, которую он убил после яростной схватки с пастухом Менетием. Наконец герой предстал перед Плутоном. Тот разрешил ему отвести Цербера на землю при условии, что никто не будет помогать ему в этом. Геракл выполнил условие и доставил ужасного пса к Еврисфею. Таким образом, Геракл совершил свои двенадцать подвигов.Древним художникам очень нравилось изображать подвиги Геракла на вазах, так же как и скульпторам, для которых это был один из самых любимых сюжетов, особенно в поздний период, когда произведения создавались для римских заказчиков, высоко ценивших греческого героя. Характер изображений менялся редко, из чего можно заключить, что создавались они по раз и навсегда установленным греками канонам, отходить от которых было бы непростительной самонадеянностью.
Геракл и Цербер