Справочник школьного психолога

Как пишет А. Ю. Гусева (2002, с. 191–201) облик и дизайн современной игрушки показывают, что любая даже серийно производимая вещь, ставшая феноменом массовой культуры (например, кукла Барби), остается предметом, доставляющим удовольствие и приобретаемым для забавы, реализации интереса и получения позитивных эмоций.

Тем не менее несмотря на весь позитив, который несет в себе игрушка для ребенка, можно заметить, что ее основное предназначение реализуется через приписывание атрибутов человеческого мира вещам, с которыми играет ребенок. Например, посмотрев внимательно на мягкую игрушку, вызывающую радость при контакте с ней, мы увидим, что собаки, медведи, зайцы по возможности антропоморфизированы. Мягкие игрушечные звери сделаны так, чтобы внешне походить на человека с инфантильными пропорциями (сравнительно большая голова, короткие конечности). «Человечность» мягких игрушек проявляется и в выражениях глаз или рта, т. е. в тех деталях, невербальная информация от которых наиболее важна для эмоциональной оценки собеседника. Как только производитель обезличивает игрушку, она перестает интересовать ребенка, ведь ее привлекательность обусловлена тем, что игрушка как предмет, включенный в близкое личное пространство ребенка, всегда эмоционально информативна. Даже, если, играя, ребенок злится или вымещает свою агрессию на игрушку, доброжелательность, написанная на морде игрушечного зверя, сохраняется. Игрушка «все равно рада», принимая человека таким, какой он есть. Поэтому игрушка выступает «равноправным собеседником», «вторым Я», «братом». «Звереныш», похожий на ребенка, выполняет роль сверхуправляемого, неагрессивного партнера, что помогает накапливать опыт неагрессивного поведения. Таким образом, мягкая игрушка оказывается не столько имитационной (социальной), сколько психологической (креативной) (А. Ю. Гусева, 2002, с. 196). С этим фактом связана любовь детей к мягким игрушкам, особенно изображающим животных.

Кроме уже обозначенной антропоморфизации, можно назвать еще два важных приема, которые позволяют оценить предмет именно как предназначенный для игры. Это цветовая гамма – насыщенная и яркая, освобожденная от амбивалентных цветов, включающая локальные цвета, привлекающие и притягивающие внимание, – и непривычный (чаще уменьшенный) масштаб, позволяющий взаимодействовать с игрушкой в разных пространственно-временных условиях, измерениях и одновременно вне их. Такой дизайн детских игрушек – доступная ребенку трансформация важнейших конструкций картины мира. Они создают образ мира, в который человек входит радостно, в котором даже усилие доставляет радость. Это означает, что в отличие от «вечных игрушек» кукол и антропоморфизированных вещей, новомодные предметы для игры, которые мы внедряем в личное пространство ребенка, используя те же самые приемы, воспринимаются ребенком как вещи, воспроизводящие реальный мир, т. е. служит его прямым отражением. Именно поэтому кукла Барби является типичной имитационной, или социальной игрушкой. Она задает модель социального поведения – преподнесение себя как богини, красавицы, произведения искусства, которым нужно дорожить, беречь и восхищаться. А игра в солдатики среди мальчиков была не просто очень распространена – в ней усваивалось понимание основ гражданских отношений и личных возможностей.

Сегодня «архетип» война взяли на себя трансформеры. И этим они тоже отражают социальные процессы, происходящие в обществе. Трансформеры привлекательны тем, что предлагают совершенно особую реализацию индивидуальности. Трансформер – один из вариантов репрезентации идеи телесного бессмертия. Это модель изначально неживого, но способного к трансформации, метаморфозе, характеризующей живые организмы, бессмертного существа. Кроме того, в отличие от солдатиков, трансформеры не одеты в конкретную форму и потому вненациональны. Воин, которого они изображают, не вписывается ни в какую национальную культуру и оценивается только как «плохой» или «хороший». Соответственно, ребенок остается на уровне противопоставления «мы – они», но не идет дальше.

Другие в свое время популярные игрушки – тамагочи и телепузики, дизайн которых так сходен с мягкими игрушками, – хранят в себе потенциал реального физического действия с вещью. Их беспомощность и зависимость требуют от ребенка позиции более сильного, умного и опытного, проявления ответственности за «существо», растущее в игрушке, необходимость точно контролировать свои действия по времени. Все эти атрибуты взрослой жизни сначала привлекают ребенка. Однако заложенное в игрушке требование на проявление моделей «взрослого» поведения, не подкреплено никакими конкретными «схемами», кроме общей эмоциональной установки. В результате со временем хозяином такой игрушки становится взрослый. В этом смысле и кукла Барби, и трансформеры, и тамагочи, и другие популярные игрушки, которые мы, возможно, и рассматриваем как психологические, по сути, являются социальными.