Спросите Сталина. Честный разговор о важном сегодня

События, к которым имеет отношение это письмо Сталина, разворачиваются в мае 1942 года, почти через год после киевской трагедии и в тех же самых местах. Что же происходит, почему Сталин в непривычной ему манере призывает своих генералов к осторожности, требует беречь людей, не отправлять плохо обученных солдат на фронт? А вот что. В эти дни командование юго-западного направления в лице маршала Тимошенко, члена военного совета Хрущева и начальника оперативной группы генерала Баграмяна просят Сталина разрешить им провести наступательную операцию с целью выхода на линию Гомель – Киев – Черкассы. Из архивных документов мы сегодня знаем, что войска юго-западного направления к этому моменту нанесли немцам серьезный урон и, согласно замыслу маршала Тимошенко, были готовы развить успех и стремительным броском освободить Харьков и весь Донбасс.

Рис. 124.

Директивное письмо Ставки Верховного Главнокомандования членам Военного совета Юго-Западного фронта С.К. Тимошенко, Н-.С. Хрущеву, И.Х. Баграмяну с критикой их руководства фронтом.

27 мая 1942 г.

РГАСПИ. Ф. 558 On. 11 Д. 441 Л. 33–35 Подлинник Автограф И.В. Сталина

Правда, есть нюансы: для проведения наступательной операции Тимошенко, Хрущев и Баграмян просят у Ставки в дополнение к имеющимся у них 92 дивизиям и 480 танкам еще полмиллиона бойцов и 1500 танков. Цифры, конечно, внушительные, но и ставки высоки: в случае такого усиления появляется возможность освободить огромную территорию Советской Украины, включая Донбасс, Харьков, а при удачном стечении обстоятельств – и Киев. Вот какой вопрос поставили перед Сталиным его генералы.

Надо сказать, что, наверное, в этом соблазнительном предложении Тимошенко и Хрущева не обошлось без расчета: всего год назад Сталин именно здесь проиграл свою личную битву за Киев. Теперь ему предлагают все вернуть, отбить у нацистов половину Украины и Киев в придачу.

Как же в этом случае поступил Сталин? График личных встреч Сталина свидетельствует, что Тимошенко, Хрущев и Баграмян были вызваны в Москву. И там, в кабинете у Сталина, выяснилось, что замысел о наступлении во многом был продиктован их личными амбициями стать освободителями Киева и «подарить» эту победу Вождю. Что сделал Сталин? Он провел тщательный разбор предполагаемой операции, раскритиковал план наступления, который мог обернуться большими потерями, отправил маршала и двух генералов обратно в войска, а вдогонку им еще и назидательное письмо.

Читаем Сталина и удивляемся – письмо совсем «не сталинское». Вернее, нам кажется, что не сталинское. Вот с какими словами обращается Сталин к Тимошенко, Хрущеву и Баграмяну:

«Не пора ли вам научиться воевать малой кровью, как это делают немцы? Воевать надо не числом, а умением. Если вы не научитесь получше управлять войсками, вам не хватит всего вооружения, производимого по всей стране.

Учтите все это, если вы хотите когда-либо научиться побеждать врага, а не доставлять ему легкую победу. В противном случае вооружение, получаемое вами от Ставки, будет переходить в руки врага, как это происходит теперь. Сталин».

Показательное письмо, не правда ли? Ведь еще год назад Сталин готов был достигать побед любой ценой, невзирая на потери, жертвы и нарушения всех законов военного искусства. А в этом письме он ставит противника в пример своим маршалам и генералам, устраивает им настоящую выволочку за то, за что совсем недавно бы наградил.

Каков же вывод? Сталин на войне очень быстро учится, учится на собственных ошибках, признает их и делает выводы. Ошибки у Сталина еще будут. Но здесь, в самом чувствительном для него эпизоде, Сталин не пошел на поводу у генералов, желавших быстрой победы, не бросил в бой необстрелянных солдат, сохранил боеспособные части для более важного Сталинградского направления. А Киев все равно освободили, хотя и позже – через год.

Хотел ли Сталин раздела Ггермании после войны?

Нет, не хотел. Раздел Германии на Западную и Восточную, вину за который так долго прививали советским гражданам, – это совсем не наш проект, и Сталин здесь ни при чем. Валентин Фалин, советский дипломат, партийный и общественный деятель, референт А. А. Громыко и Н. С. Хрущева, имел непосредственное отношение к подготовке материалов для Сталина по германскому вопросу. Он свидетельствует: согласно плану Сталина, после Победы на карте должна была остаться только одна Германия, единая. Эту запись из его интервью мы публикуем впервые.

Валентин Фалин: