Среди грабителей и убийц. Воспоминания начальника сыскной полиции

Целый ряд уголовно-криминальных происшествий последних лет показал нам, что очень часто содержатели грязных притонов-трактиров умышленно укрывали своих преступников клиентов, за счет награбленного имущества которых они жирели и богатели. Между ними была своеобразная сделка. Вор или убийца обязывались сбывать содержателю притона если не все, то часть краденого по ценам, разумеется, грошовым. За это «поильцы, кормильцы и увеселители», со своей стороны, обязывались охранять их всячески от бдительного ока сыскной полиции. Они, чуя полицейское выслеживание в своем «заведении» кого-либо из своих тайных посетителей, предупреждали тех особым «телеграфом» о грозящей им опасности попасться в руки агентов. Частенько благодаря этому преступник ускользал на горе и вящую досаду служителей правосудия. Уличить таких содержателей трактиров и притонов в прямом соучастии с злодеями и мазуриками было не так-то легко, благодаря чему пойманные преступники на допросах почти никогда не выдавали этих негодяев.

На этот раз, однако, в поисках Андрея Богданова агентам повезло. Обследовав несколько трактиров и домов терпимости, они зашли в трактир «Коммерческий» на Гончарной улице.

Их внимание привлек полупьяный, с отталкивающим, неприятным лицом субъект, сидевший за бутылкой водки. Одному из агентов бросилось в глаза то, что рукава пальто этого субъекта непомерно коротки. Пальто было узко и в груди, вообще сразу было заметно, что оно с чужого плеча.

Их внимание привлек полупьяный, с отталкивающим, неприятным лицом субъект, сидевший за бутылкой водки. Одному из агентов бросилось в глаза то, что рукава пальто этого субъекта непомерно коротки.

– Обратите внимание на этого человека, – сказал один агент своему товарищу. – Что вы скажете о пальто этого субъекта?

– Вы, думаете, оно с убитого Новикова? – ответил тот, сразу понявший мелькнувшую мысль и догадку сослуживца. – Вы ошибаетесь: служители Духовной академии показали на допросе, что у Новикова пальто было очень хорошее, относительно, конечно, а это, взгляните, рвань какая-то.

– Ну, уж такого ответа я от вас не ожидал! – тихо промолвил первый агент. – Неужели вам неизвестна привычка воров и убийц обменивать украденное носильное платье на плохонькое и дополучать разницу, которую они на своем мошенническом жаргоне окрестили «поминанием»?

– Ваша правда, – сконфуженно пробормотал недогадливый агент. – Что же нам делать? Арестовать его?

– Погодите… прежде чем мы это сделаем, не мешает убедиться в справедливости мелькнувшего у меня подозрения. Кто знает? Может быть, это просто галлюцинация нашего профессионального чутья. Мало ли по Петербургу шляется субъектов в пальто с чужого плеча. Вы сидите за столом, а я подойду к нему и немножко его попытаю.

Агент поднялся и нетвердой походкой пьяного человека направился к столику, за которым пил водку подозрительный субъект.

Это был агент Шереметьевский, один из наиболее ловких и даровитых чиновников сыскной полиции.

В тех случаях, когда необходимы были «трансформации», он был положительно незаменим. С ловкостью и талантом заправского актера он мог играть какую угодно роль. Я помню даже такой эпизод, когда он с неподражаемым мастерством превратился в гулящую пьяную бабенку.

Подойдя к столику, Шереметьевский остановился, шатаясь, перед пьяным субъектом:

– П-позволите присесть?

– Зачем? – прохрипел тот.

– Компанию разделить. Кучу я сегодня! Деньги получил, ну и того… кучу. А лицо ваше мне симпатично… ах, симпатично, друг мой любезный!

– Пожалуй… Садись… – также заплетаясь языком, буркнул тот.

– Человек, пожалуйте нам пару пива. Желаем мы оное распить с другом – приятелем Федором.

– Какой я тебе Федор? – захрипел подозрительный субъект.

– Федор… И непременно Федор! – выкликивал Шереметьевский.

– Ан нет!

– Ан да!

– Ан Андрей, понял? Андрей, а не Федор!

– Андрей? Да неужто? Ах, шутить изволите, обознался я! – воскликнул Шереметьевский и, незаметно для пьяного, подмигнул другому агенту.

Тот понял смысл взгляда Шереметьевского, встал и направился к двери.

– Ну, братец, Андрей Михайлов, давай теперь пиво пить… – продолжал Шереметьевский.

– Опять-таки врешь ты: не Андрей Михайлов, а Андрей Богданов.

– Богданов? Скажи пожалуйста, опять не туда попал. Извини, мил друг. – И он принялся вести незначащий пьяный разговор, то и дело поглядывая на дверь, за которой давно уже скрылся агент.

Прошло несколько минут. Шереметьевский снова взглянул на дверь: там, рядом с агентом, стоял городовой. Шереметьевский незаметно махнул рукой. Дверь быстро отворилась, и, прежде чем кто-либо из присутствовавших в трактире успел понять, в чем дело, в помещение трактира быстро влетел агент, за ним городовой, и оба они бросились к столику, за которым сидели Богданов и Шереметьевский.

– Бери его! – приказал Шереметьевский городовому, указывая на Богданова.

– Как?! Что?! – вскочил тот, успев схватить в руки пивную бутылку.