Среди грабителей и убийц. Воспоминания начальника сыскной полиции

– Ну, любезный, теперь начнется расплата за твое убийство сторожа Новикова.

Богданов задрожал. Бутылка со звоном упала на пол.

Через двадцать минут он был доставлен в управление сыскной полиции.

– Сознаешься ты в убийстве сторожа Павла Новикова? – спросил я его.

– Сознаюсь… Мой грех, – тихо проронил Богданов.

– Как же ты убил?

И началась короткая исповедь убийцы, исповедь, в которой бессмысленность убийства вставала вовсю.

– 7 января, должно часу в седьмом вечера, получил я от вахтера Андрея Фомича расчет 2 рубля 21 копейку за декабрь, потому что я был уволен. Пошел я за водкой, купил несколько сороковок и вернулся опять в академию. Распили мы сначала две сороковки в пирожной при академии с пирожниками. Оттуда пошел я в пекарню академии, где тоже пил водку, угощая пекарей; потом стали мы в карты играть и играли до трех часов ночи. Кончив игру, стали все спать укладываться. Пошел я на водокачку, чтобы переночевать, а водокачка, гляжу, заперта. Стучать не посмел, потому что уволенный я. Отправился я тогда к сторожу Новикову, попросил у него позволения переночевать в его сторожке. Он позволил. Разостлал на полу свое пальто, лег. А спать что-то не могу. Пробило пять часов утра. Пришел истопник, затопил печь и ушел. И как только он ушел, тут вот и взбрело мне на ум убить Новикова и воспользоваться его пальто.

Разостлал на полу свое пальто, лег. А спать что-то не могу. Пробило пять часов утра. Пришел истопник, затопил печь и ушел. И как только он ушел, тут вот и взбрело мне на ум убить Новикова и воспользоваться его пальто.

Встал я, взял стоявшее у печки полено, подошел к спящему Новикову и что есть сил ударил его по лбу. Потом нанес еще три удара. Захрипел он, потом свалился на пол. Снял тогда с него пальто, которым он был накрыт, и ушел. Походил по городу, затем пришел на Апраксин рынок, в одной из лавок променял это пальто на то, которое теперь на мне, получив в придачу 3 рубля 50 копеек.

И все. Не правда ли, как просто, коротко и… ужасно страшно? Человек, брат по Христу, убил брата из-за пальто, которое даже не нужно было ему. Пролил драгоценную человеческую кровь за 3 рубля 50 копеек.

Какая бездна мрака и ужаса… Чем-то языческим веет от «простоты» этого убийства…

Финал любви

Как и всегда, ровно в четыре часа дня паспортист здания Морского корпуса титулярный советник Шнейферов явился обедать в свою квартиру, находящуюся в здании корпуса.

Проработав с утра в канцелярии, почтенный титулярный советник чувствовал изрядный голод и не без удовольствия мечтал о вкусном обеде, который его прислуга Настя, конечно, уже приготовила.

Пройдя кухню (квартира его редко была на запоре по обычаю всех «казенных» квартир), Шнейферов вошел в первую комнату. Вошел – и в ту же секунду квартиру огласил страшный крик:

– Убили! Зарезали!

Пройдя кухню (квартира его редко была на запоре по обычаю всех «казенных» квартир), Шнейферов вошел в первую комнату. Вошел – и в ту же секунду квартиру огласил страшный крик:

– Убили! Зарезали!

С лицом, перекосившимся от страха, титулярный советник опрометью бросился вон из квартиры, продолжая кричать одно и то же:

– Убили! Зарезали!

Этот крик услышали соседи. Со всех сторон раздалось хлопанье дверей, стали появляться испуганные, недоумевающие лица.

– Кого убили? Кого зарезали? – понеслось отовсюду.

Но Шнейферову было не до того, чтобы отвечать на расспросы. Он несся, что было силы, по двору к канцелярии и, вбежав туда и столкнувшись нос к носу со смотрителем здания, заговорил прерывистым от волнения и бега голосом:

– Ради бога… скорей сообщите в полицию… У меня в квартире несчастье…

– Что такое? Какое несчастье?

– Сейчас вхожу… и вижу… в комнате на полу лежит в огромной луже крови прислуга моя Настасья Сергеева. В горле нож… Ужас какой…

Эта роковая весть как гром поразила всех служащих Морского корпуса. Началась та обычная суетливая паника, какая всегда возникает при известии о кровавых драмах. Не растерялся только один смотритель здания. Он бросился к телефону.

Это было 7 сентября 1887 года.

– Ваше превосходительство, кровавое происшествие! – вошел в мой кабинет с такими словами дежурный чиновник сыскной полиции.

– Где? Какое?

– Сейчас по телефону сообщили из Морского корпуса, что в квартире паспортиста Шнейферова найдена зарезанной его прислуга.

– Сию минуту дайте знать прокурору и следователю! Позовите ко мне Виноградова.

Через несколько минут явился мой энергичный помощник Виноградов.

– Вы слышали? Новое убийство… Эта неделя, однако, чревата кровавыми происшествиями, она обогатит уголовную хронику. Едемте туда, Виноградов. Мне хочется лично посмотреть, в чем дело.