Среди осколков

Из-за того, что они не могли пошевелиться, портал продолжал работать, чувствуя на полу людей. Несчастным пришлось совершить несколько переходов. Естественно, безо всякого зелья перемещения.

Гиацинт выдернул кляпы и, не обращая внимания на стоны стражников, прокричал:

– Кто это сделал?!

– Ваш сын, – прошептал один из связанных охранников и потерял сознание.

И тут Гиацинт понял план заговорщиков. Хранители, которых он надеялся использовать как приманку, специально дурили ему голову своими россказнями, отвлекая внимание от портала. В итоге в день возвращения Луны его собственный сын легко обезвредил немногочисленную охрану и встретил девчонку.

«Если бы эта кукла не утаивала новость до последнего, я бы не упустил Луну», – подумал Гиацинт и решил обязательно наказать Сильвину.

«Теперь нужно еще внимательней следить за любыми проявлениями магии. Девчонка точно попытается освободить друзей от заклятия. Но мы будем начеку. Как только она это сделает, книги тут же сообщат мне, где она, и я ее поймаю», – рассуждал он.

Подозвав Карнеола, самозванец приказал привести войска в полную боевую готовность.

– Вы будете наконец меня лечить? – недовольно спросил он у целителя, который положил ему на поясницу горячие камни.

– Я в затруднении, господин Гиацинт, – спокойно ответил тот.

– В каком еще затруднении?! – проорал самозванец.

В последнее время он срывался на всех, кто попадался под руку. План порабощения Драгомира, который он вынашивал столько лет, кажется, грозил провалиться. Ближайший помощник оказался совершенно никчемным. Да и жизнь в главном дворце Манибиона пока не приносила ничего, кроме разочарования.

Целитель ни капли не испугался его окрика.

– У нас в лазарете ничего нет, – ответил он. – Кроме подорожника.

И незаметно усмехнулся.

13

В самый темный час ночи армия освободителей двинулась на окраину Гарнетуса, которая раньше принадлежала петрамиуму Отверженных.

В бывших владениях Жадеиды, окружавших Драгомир, как большое кольцо, все живое было загублено черной магией. Вместо лесов и живописных деревень чернели печальные пустыри. Жадеида, как уроженка Смарагдиуса, стремилась в первую очередь захватить родной петрамиум, который знала вдоль и поперек. Да и зачем ей, земной волшебнице, горы Кристаллиума, воды Сафайрина или рудники Гарнетуса? Ей нужен был родной лес, в котором она чувствовала себя как дома.

В результате Смарагдиус пострадал больше всего. Ведьма глубоко зашла на его территорию, даже не замечая, что черной магией убивает тот самый лес, которым так стремилась завладеть. После падения ведьмы смарагдианцы приложили немало усилий, чтобы восстановить мертвую землю в своем петрамиуме. Они снимали целые пласты опустошенной почвы и заменяли их плодородным слоем, который засаживали новыми растениями.

Эта работа заняла много времени. Поэтому до Гарнетуса, где масштабы разрушений были не столь велики, добрались не так давно. Часть пострадавших земель была уже обработана и засажена молодыми деревьями, а часть по-прежнему оставалась пустой и безлюдной.

Именно сюда Рутил и его соратники решили заманить захватчика. Местность практически пустая, ничего, кроме камней да редких пучков травы, – спрятаться негде. Отступать Гиацинту с его армией будет тоже некуда. С одной стороны пустырь окружали горы Кристаллиума, с другой – воды Сафайрина, с третьей – древний океан.

Восставшие собирались заманить армию Гиацинта на каменистое плато, а потом перекрыть ей путь к отступлению.

Но сначала требовалось избавиться от заклятия Гиацинта, чтобы в полную силу биться с предателями, которые пользовались как оружием, так и магией.

Луна не должна была находиться на поле боя. На этом особенно настаивал Рутил, опасавшийся, что Луна попадет в плен. Ведь ее захват стал для предателя навязчивой идеей. Поэтому было решено, что Луна освободит воинов от заклятия, а затем на Лунфиче отправится в Манибион, где в это время не будет стражников, чтобы снять магические оковы с правителей.

Драгомирцы, оповещенные повстанцами, стекались к месту сражения под покровом ночи. В руках они несли доспехи и оружие, завернутые в ткань, чтобы звяканьем металла не привлекать внимания. Они шли неприметными тропками и оврагами, обходя выставленные Гиацинтом посты.

Сафайрианцы приплыли по водам, а кристаллианцы неслышными тенями проскользнули между скал.

Сложнее всех было манибианцам. В их петрамиуме была сосредоточена большая часть захватчиков. Поэтому Рутил распорядился, чтобы они присоединились к битве позднее, когда армия Гиацинта покинет Манибион, тем самым перекрыв ей путь к отступлению.

Луна, затянутая в черный костюм, уже была готова покинуть рудник, чтобы идти к месту сбора. Аметрин крепко обнял ее и сказал:

– Ничего не бойся. Если что, беги в лес, я буду тебя ждать там.

Луна послушно кивнула и обернулась к Эгирину, который нерешительно приблизился к ней. Как единственный целитель без осколка он должен был принимать раненых, пока из Манибиона не прибудут другие целители. А это означало, что увидятся они только после битвы. Взяв девушку за руки, Эгирин произнес:

– Береги себя!