Среди убийц. 27 лет на страже порядка в тюрьмах с самой дурной славой

Как вы можете себе представить, задний проход не всегда хорошо реагирует на тонну металла. Мне не приходилось иметь дело с этой проблемой до тех пор, пока я не заняла руководящую должность.

Патрик был путешественником, мастером на все руки, пальцы которого, как я понимала, побывали во всевозможных местах. Он сидел в Уормвуд-Скрабс за кражу, и это был не первый его срок. Он относился к категории профессиональных преступников. Благодаря новой активной безопасности, которую я внедрила, мой офис постепенно становился центром поступления информации. Мы получили данные о том, что Патрик нелегально владел мобильным телефоном. Так как при поступлении в тюрьму он прошел проверку на сканере, он явно получил это устройство позднее.

Первым шагом был обыск камеры Патрика. Я подписала отчет по безопасности, в котором указала список всего, что хотела сделать, в том числе наблюдение за его телефонными звонками и взаимодействием с другими заключенными. Я настояла на том, чтобы обыск проводила моя команда, а не надзиратели из корпуса, где содержался Патрик. Почему? Это позволило бы сохранить нейтралитет и не испортило отношения между заключенным и надзирателями корпуса. В противном случае обида и недоверие нарастают, создавая ненужное напряжение.

Обыск, который должны были провести двое моих сотрудников, был запланирован на утро. Я сидела за столом, когда мне позвонили из корпуса через 20 минут после начала обыска. Это был Гарет.

– Что у вас есть для меня? – спросила я в надежде, что они что-то обнаружили.

– У нас небольшая проблема, – ответил Гарет. – Как только мы вошли в камеру, он бросился в туалет. И вышел через несколько минут.

– Он не смывал?

– Нет.

– Вы ничего не нашли ни в туалете, ни в камере, ни при нем?

– Нет.

Я не Шерлок Холмс, но мне не нужно было быть суперсыщиком, чтобы понять, что телефон находился внутри Патрика. Угадайте с трех раз, где именно.

– Отведите его в ШИЗО и посадите на сканер, – сказала я.

Стул-сканер был на колесах, и его можно было перемещать. В девяти случаях из десяти вы могли увидеть его в коридоре приемного отделения или в ШИЗО.

Интуиция мне подсказывала, что на этом вряд ли все кончится. Профессиональный преступник вроде Патрика вряд ли легко расстанется с телефоном. Я ожидала, что мой телефон снова зазвонит в течение нескольких минут.

– Да, Гарет? – ответила я.

– Босс, я в ШИЗО. Сканер сработал, но Патрик все отрицает. Вы не могли бы прийти?

– С удовольствием, – ответила я. Меня всегда забавляло, когда заключенные думали, что смогут перехитрить аппарат.

ШИЗО находился в двух минутах ходьбы от моего кабинета. Я прошла мимо часовни, памятника архитектуры и самой крупной тюремной часовни в Великобритании. Это было настоящее произведение искусства, построенное различными заключенными в период с 1874 по 1891 год. Внутренний декор, в том числе фрески и витражи, тоже были созданы заключенными. ШИЗО располагалось в отдельно стоящем здании по соседству.

Я радовалась возможности размять ноги. Все утро сидела за столом и решала срочные вопросы. С момента вступления на новую должность моя рабочая нагрузка возросла в четыре раза. Всегда был тот, для кого что-то нужно было сделать.

В последний раз вдохнула свежий воздух, готовясь к вони «грязного протеста».

– Доброе утро, босс! – поприветствовал меня Гарет у двери. Его лицо было слегка усталым.

К счастью, в ШИЗО было относительно спокойно, и там стоял запах дезинфицирующего средства. Стул-сканер, стоявший на лестничной площадке первого этажа, торчал, как больной большой палец. Находившийся рядом с ним Патрик явно чувствовал себя некомфортно. Он был очень высоким, ростом около двух метров, и из-за этого слегка сутулился. Это был белый мужчина лет 35, чьи каштановые волосы до плеч были собраны в хвост.

Гарет отвел меня в сторону и прошептал на ухо:

– Он точно засунул его туда. У него была странная походка по пути сюда.

– Я не удивлена, – сказала я. Меня всегда удивляло, как вообще им удается засовывать туда мобильные. – Посадите его на сканер.

Патрик бросил на меня взгляд.

– Нет смысла на меня зыркать. Ты сам виноват в том, что здесь оказался.

Он осторожно опустился и поморщился, коснувшись сиденья. Как только его зад соприкоснулся с металлом, красная лампочка замигала.

Я скрестила руки и вздохнула от нетерпения.

– Слушай, Патрик, мы знаем, что ты прячешь мобильный.

Он отвел взгляд.

– Ты не вернешься в камеру, пока не отдашь нам его.

По закону мы не могли извлекать телефон. Так же, как и в случае с ненастоящим адвокатом, у нас отсутствовало желание это делать. Как правило, когда мы ловили заключенного, он сам доставал телефон и отдавал его невезучему сотруднику тюрьмы.

– Ничего я вам не отдам! – проворчал он, как обиженный ребенок.

– Хорошо. Тогда я зафиксирую нарушение порядка и дисциплины, и ты останешься здесь, пока не одумаешься. Мне все равно. Тебе решать, сколько ты тут пробудешь.

Его не обрадовало мое решение. Я ждала, когда он клюнет на наживку.