Читаем Среди убийц. 27 лет на страже порядка в тюрьмах с самой дурной славой полностью

Я понятия не имела, прошла ли я тест. Рассказала, что когда-то работала в тюремной системе, но не вдавалась в подробности. Их, похоже, не интересовало мое прошлое. Они лишь хотели понять, есть ли у меня потенциал.

К концу собеседования чувствовала себя участницей кулинарного шоу. Я отошла от своего торта, ожидая, когда мои усилия оценят. Рот стал сухим, как песочное печенье. Ладони вспотели.

Просто облегчите мои страдания!

– Спасибо, Ванесса, вы прекрасно себя проявили! – сказала Элисон с улыбкой.

О нет, момент наступил. Я собралась с духом.

– Вы начнете работать по понедельникам и средам. Вас это устраивает?

– Ага, – пробормотала я, не веря своему счастью.

– С 08:00 до 17:00, хорошо?

– Да, – ответила я и прокашлялась. – ДА!

38. Не буди лихо, пока оно тихо

Сафрон-Уолден, Эссекс, настоящее время

Я возвращаюсь домой со смены в кафе Анжелы Рид. Еще до того, как я успеваю снять и убрать обувь, меня атакуют влажными небрежными поцелуями два наших лабрадора Герти и Руперт, а также веселый джек-рассел-терьер Руби. Кот Ригби и кошка Пелла, непослушные брат и сестра, и ориентальный кот Барри слоняются на заднем плане, ожидая своей очереди на ласку и кормление.

– Все, уже иду! – говорю я.

Барри извивается у меня между ног, пока я накладываю еду из пакета в миски. После этого наливаю себе большой бокал белого вина. Достаю из пластикового контейнера лишний кусок грушево-миндального торта из кафе и перекладываю его на мою любимую тарелку из китайского фарфора.

Стоит великолепный солнечный день, который идеально подходит для празднования. У меня есть священный час для самой себя, пока Энни-Мэй не вернется из школы и я не начну готовить. Прохожу из кухни в гостиную с вином в одной руке и тортом в другой. Тем временем собачьи хвосты неистово бьют меня по голеням, а кошки опасливо бегают под ногами.

Солнечный свет льется сквозь окна на лицо, давая почувствовать, что меня ожидает. Я открываю дверь от пола до потолка, устанавливаю тяжелый стопор, чтобы зафиксировать ее в открытом положении, и выхожу в прекрасный зеленый сад. Там царит буйство цветов. Когда я не пеку, ухаживаю за клумбами.

Осторожно ставлю на стол послеобеденные лакомства, бросая на Герти предупреждающий взгляд.

– Нет! – говорю я, грозя пальцем. – Это мой десерт, ты уже поела.

Беру шезлонг и тащу его по камням патио, чтобы поставить на солнце. Наступает момент, которого я ждала целый день. Ложусь на шезлонг, прижимаюсь спиной к мягким подушкам и вздыхаю, когда лучи солнца омывают и согревают меня, как горячая ванна. Пчелы жужжат. Птицы поют. Запах горячей травы и пыльцы доносится до меня.

Резкий аромат винограда ударяет мне в нос, когда я подношу бокал к губам.

– Такова жизнь, мальчики и девочки, – говорю я своим любимцам. Герти и Руперт виляют хвостами в знак согласия.

Я собираюсь сделать глоток, но что-то меня прерывает. Ощущение магнитного притяжения. Слегка повернув голову, я смотрю на дверь террасы. На стопор, держащий дверь открытой.

Это не простой старый стопор, а кусок бетона и стали из стены Уормвуд-Скрабс. Когда в корпусах устанавливали новые гигантские вытяжные вентиляторы в целях безопасности на случай пожара, строители спросили, не хочу ли я оставить на память кусок стены корпуса А. В то время я не знала, что он мне так пригодится. Я улыбнулась и вернулась в удобное положение. Меня успокаивала мысль о том, что кусочек прошлого находится рядом со мной.

Я двигаюсь дальше. Нашла для себя новое занятие, приносящее мне удовлетворение. Выпечка вернула мне счастье, и я могу с гордостью заявить, что о моих булочках говорит весь город. Раз в неделю работаю волонтером в местном приюте для животных.

Тем не менее Уормвуд-Скрабс навсегда останется со мной. Хорошее, плохое и откровенно уродливое – все это убрано в архив. Воспоминания о карьере в тюрьме останутся в сердце до самой смерти. У меня не могло быть другого пути.

– Будем! – говорю я, поднимая бокал за саму себя.

Благодарности

Когда мне сказали, что я должна написать благодарности, я подумала: «Боже мой, этот раздел будет длиннее остальной книги!» Нужно поблагодарить стольких людей. Надеюсь, мне хватит места!

Во-первых, я хочу поблагодарить HarperCollins за публикацию книги и, в частности, Келли Эллис, поверившую в мою историю. Я также хочу сказать спасибо своему литературному агенту Сьюзан Смит. Она оказала мне невероятную поддержку в процессе работы над книгой. Я также благодарю соавтора Рут Келли, которая обладает уникальным талантом и в своем стремлении донести историю до читателей мирилась с моими капризами. Рут оставалась увлеченной и креативной от начала и до конца. Я желаю ей удачи на писательском пути и думаю, что она добьется успеха.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии