-- Хм, а мы с вами не ошиблись, -- наконец сказал он, вытряхивая на заскорузлую тёмную ладонь щепотку крошек из мешка. -- Морковки и сухари действительно были заговорёнными. Причём главные чары, вне всякого сомнения, лежали именно на морковках, а сухари играли лишь вспомогательную роль. И я повторю, что тот, кто это сотворил, весьма искусный чародей... -- сказав так, он сдул крошки с руки, и они тут же вспыхнули разноцветными искрами, растаяв в воздухе без следа.
-- И кто бы это мог сделать? -- спросил Мерри. -- Синие маги, например, смогли бы?
-- Нет, -- помотал головой Радагаст. -- Они подвизаются на совсем ином магическом поприще. Если начистоту, то у меня нет ни малейшего предположения, кто может стоять за этой каверзой...
-- И что, получается, нас теперь не расколдовать? -- забеспокоился Пиппин. -- Мне теперь, что ли, всю жизнь носить эти морковки на голове?!
-- Ну, не всё так печально, -- с лукавым прищуром глаз проговорил Радагаст, бросив на его "головной убор" оценивающий взгляд. -- Морковки у тебя растут абсолютно нормальные, притом ещё и очень аппетитные...
В подтверждение своих слов он вдруг протянул руку и сорвал один корнеплод. Очистив его небольшим ножичком, маг затем без всякого страха откусил добрую половину морковки и с явным удовольствием ею захрустел.
-- Ммм, очень вкусно! -- похвалил он. -- Не хотите попробовать? Смелее! Чего добру пропадать-то.
Хоббиты неуверенно переглянулись. Однако возникшие у них сомнения были тут же отметены в сторону под давлением их отощавших и непрестанно бурчащих животов. В итоге, поддавшись заразительному примеру мага, они аккуратно сорвали по морковке и тоже принялись их грызть -- сначала осторожно, маленькими кусочками, а затем всё быстрее и уже большими кусками. Радагаст не обманул, морковки действительно оказались очень сочными и сладкими. Изголодавшие хоббиты в один момент съели их и тут же потянулись за добавкой, приговорив вскоре весь колдовской урожай.
-- Хм, а я оказывается не только красивый, но ещё и очень вкусный, -- хлопнул себя по животу Пиппин.
-- Может, тебе тогда и не стоит избавляться от своего рогатого куста? -- усмехнулся Мерри. -- С таким богатством ты теперь точно не пропадёшь с голоду.
-- Если бы вместо морковок там росли золотые монеты или драгоценные камни, я бы ещё подумал, -- ухмыльнулся в ответ Пиппин, -- а так -- дудки, избавлюсь от этого при первой возможности.
-- Ну и зря, -- улыбнулся Сэм. -- Ты вполне мог бы продавать свои морковки на вес золота, потому что они всё-таки волшебные и заботливо выращены на твоей собственной голове.
Мерри и Фолко прыснули.
-- Верно, -- подхватил первый. -- Целое состояние можно сделать благодаря им. Ты не торопись, подумай ещё.
-- А что, я в таком случае стал бы твоим постоянным покупателем, -- едва сдерживая улыбку, молвил Радагаст. -- Твои друзья дело говорят.
-- Да ну вас, -- отмахнулся от них Пиппин, однако было видно, что слова приятелей заставили его призадуматься.
-- Ну а если серьёзно, -- снова заговорил маг, -- то пора вам отведать нормальной пищи. На морковках, пусть даже и волшебных, далеко не уплывёшь.
-- Мы бы и рады, да где её взять, эту нормальную пищу? -- посмотрел на него Мерри. -- Разве что вы нам поможете...
-- А я для того и прибыл, -- улыбнулся Радагаст. -- И, надо заметить, не с пустыми руками...
Хоббиты оживились, а чародей вытащил из лодки один из своих тюков и принялся в нём копаться. Как затем оказалось, с собой он привёз походные одеяла, огниво, спички, пару масляных фонарей, мыло, с полдесятка кисетов табака из Долгой Долины, а также изрядный запас копчёного и жареного мяса, рыбы, яиц, хлеба, чая, кофе, сахара, овощей, зелени, всяких специй и, на радость Сэму, несколько кастрюль и сковородок, где всё это добро можно было приготовить или разогреть.
Обалдевшие от такого счастья, хоббиты немедленно полезли к Радагасту обниматься и целоваться, отчего смущённый маг раскраснелся, как подросток.
-- Фредегара и Рози благодарите, -- бормотал он. -- Это всё они собирали. Да ещё ширифф Бриннинг помогал. Кстати, совсем забыл, -- спохватился маг, -- они вам передали письма...
Радагаст заглянул в сумку и извлёк оттуда два желтоватых свитка. Один был от Рози и предназначался для Сэма. Вот что она писала: