Средневековая философия и цивилизация

Есть один важный вывод, который вытекает непосредственно из этой философии. Если существуют некие ограниченные сущности, которые не являются материальными сущностями и, следовательно, являются чистыми совершенствами, чистыми формами (к примеру, чистый разум), тогда невозможно никакое повторение в сфере этих сущностей. Они отличаются друг от друга, как форма дуба отличается от формы березы или формы молекулы водорода.

Это последнее соображение объясняет, почему проблема индивидуализации отлична от проблемы индивидуальности. Каждая существующая сущность есть индивидуальность, и, следовательно, чистый разум, если и существует, есть индивидуальность[214]. Но индивидуализация означает особую ограниченность индивидуальности, иначе говоря, повторение нескольких идентичных форм в одной группе, – отсюда специфические группы (specific groups) и названы видами (species).

VI. Человеческая личность

Все доктрины, которые мы стремимся объяснить, предназначены для применения к человеческим сущностям или человеческим личностям. Мы есть непостижимые и непередаваемые сущности или личности. Ни одна философия никогда не настаивала более, чем схоластическая философия, на этой независимости и на чувстве собственного достоинства и ценности человеческой жизни, – посредством этой доктрины о личности. Все виды отношений существуют между людьми, например семейные и политические отношения. Но, как мы увидим[215], они непосредственно не кончаются нашей сокровенной субстанцией, которую вместе с Лейбницем мы можем назвать «невыносимо независимой».

Человеческая личность состоит из тела и души, и самый сокровенный союз в человеке проистекает из этого сочетания, тело – это первичная материя, душа – это форма субстанции, и каждая дополняет и пропитывает другую. Следовательно, наша душа находится вовсе не в противоестественном состоянии, когда она соединена с нашим телом. Душу не стоит сравнивать, как это делает Платон в «Государстве», с морским божеством Главком (он же Глаукус), которого невозможно различить под грязными наслоениями ракушек и ползающих тварей. Наоборот, союз души и тела таков, что первому требуется помощь от последнего во всей ее деятельности.

Становление человеческого существа и его индивидуализация в роду человеческом должна также объясняться доктринами, уже объясненными. Развитие ребенка есть становление новой субстанции, но оно включает в себя несколько этапов особого рода, каждый более совершенен, чем предшествующий. Душа объединена с эмбрионом, только когда предрасположение нового организма достаточно совершенно, чтобы потребовать союза с человеческой душой. Так, в схоластической философии это фактически человеческое тело, как продукт развития человека, что является принципом индивидуализации; это действительно и есть точная причина, почему такая-то и такая-то душа с ее большим или меньшим сокровищем потенциальных возможностей объединена с таким-то и таким-то телом. И хотя божественная и бессмертная душа не есть продукт развития, тем не менее родители, как те, кто дает тело ребенку, берут на себя ответственность за потенциальные возможности всей сущности. Душу можно сравнить с вином, количество которого изменяется в соответствии с размерами чаши.

Однако существует еще одно очень важное отличие между человеческой душой и формой других субстанций в материальном мире. По причинам, которые мы не можем развить здесь, основанным главным образом на превосходстве человеческого познания, человеческая душа имеет божественную природу, то есть она выше материальных вещей и, следовательно, бессмертна. Соответственно, человеческая душа, хотя и составляет единое целое с телом, не является результатом химической, физической и биологической деятельности, которые объясняют органическое развитие. Аристотель сказал, что интеллект происходит извне, Фома добавляет, что душа создана Богом.

VII. Бог как чистое существование

Теперь в заключении мы рассмотрим место, отводимое представлению о Боге в схоластической метафизике. Ее естественная теология, или теодицея, тесно связана с концепцией Вселенной. Оно вытекает из теории перемен, которая объяснялась выше. Оно сокровенно связано с представлением о переменах в целом, но особенно с доктриной рациональной причинности.