Средняя школа. Худшие годы в моей жизни

Вернувшись домой, я первым делом заметил, что чья-то рука аккуратно сложила разбросанные листочки в конверт, а конверт оставила на крыльце. Меня это не то чтобы порадовало, но мама ничего об этом не сказала. Просто забрала конверт, унесла его в дом, и больше я его не видел.

На автоответчике была пара сообщений от Медведя: он очень жалел о случившемся, благодарил за то, что мама не стала возбуждать дело, и сообщал, что какое-то время поживет у товарища.

– Позвони мне, Джулс, – просил он. – Номер пять-два-четыре…

Мама не стала даже слушать до конца и нажала кнопку «Стереть». Я чуть не закричал «ура».

– Идите-ка сюда, – сказала мама. – Нам надо поговорить.

Мы сели за кухонный стол. Один стул пустовал – там обычно сидел Медведь.

– Теперь у нас все будет по-другому, – сказала мама. – Медведь с нами больше жить не будет. Надеюсь, мне больше не нужно будет работать в кафе по две смены.

Тут мы и впрямь закричали «ура». Это была самая лучшая новость, какую только можно придумать.

Впрочем, радость моя длилась недолго.

– Что касается тебя, Рейф, – сказала мама, – то ты наворотил столько, что нам разгребать и разгребать.

– Знаю, – сказал я. – Мам, мне так жалко, честное слово.

Кажется, в последнее время я стал часто извиняться. Слишком часто. Мама наклонилась, положила руку мне на плечо, но при виде бинта у нее на запястье мне стало только хуже.

– Мам, это же я виноват во всем, что сегодня было. Я просто… ну…

Я и сам не сразу понял, что плачу. Как-то само собой получилось. Вдруг полились слезы, лицо сморщилось, и я заревел как младенец. А самое странное – мне даже стыдно не было. Даже перед Джорджией, которая так и сидела с разинутым ртом.

– Ты не виноват, – сказала мама. – Ты совершенно точно не виноват.

– Да-а, тебе, наверное, хочется, чтоб у тебя был нормальный сын, – сказал я и вытер нос бумажным полотенцем, которое она мне дала.

– Зато я нормальная! – тут же встряла Джорджия.

– Вообще-то я совсем не так обо всем этом думаю, – сказала мама. – Да, Рейф, ты уже не раз и не два успел сделать неправильный выбор. Но ведь и я тоже выбрала неправильно, разве нет?

Я понял, что она имеет в виду Медведя, но не стал уточнять.

– Так или иначе, думать обо всем этом будем утром, – сказала мама. А потом наклонилась ко мне и шепнула: – К тому же нормальным быть всегда немножко скучно, правда?

– Больше двух – говори вслух! – возмутилась Джорджия.

– Лео тоже так говорит, – шепнул я в ответ, и мама улыбнулась ласково и грустно одновременно.

– А от кого он это взял, а? – сказала она.

– Что взял? – тут же влезла Джорджия. – Кто взял? Вы о чем вообще?

И хотя я вроде как знал, что на самом деле Лео с нами вовсе даже нет, и он не может показать мне с того конца стола два больших пальца, я все равно увидел это совсем как наяву.

Глава 71 Это должно было случиться

На следующее утро мы с мамой явились в школу. На нас глазели все – все школьники до единого. Я решил, что, наверное, они уже видели мою настенную роспись, которая действительно вышла удачно, хоть и жить ей только до выходных. Все перешептывались, тыкали в меня пальцем, один парень даже сфотографировал, но со мной никто не заговаривал.

Почти никто.

У витрины со спортивными наградами стоял Миллер. Когда я вошел, он смерил меня взглядом. Он улыбался обычной глупой улыбкой, точь-в-точь гигантский младенец, который только что наложил в штаны.

– Эй, Катчадориан! – крикнул он. – Получил мою посылку?

Можешь не верить, но я уже почти позабыл про тот конверт. Я всю ночь упрекал себя в случившемся и даже не вспомнил, что все началось со звонка в дверь, а потом мама с Медведем поссорились…

…а Джорджия плакала и никак не могла остановиться…

…а мама в итоге попала в больницу.

Я сделал огромный прыжок и бросился прямо на Миллера, как в тот раз, только не со спины, а в лобовую. И даже не замедлил хода, когда мой кулак въехал ему под дых.

Миллер сложился пополам, но не остался в долгу и врезал мне в нос. Пошла кровь. У меня закружилась голова, но я взял себя в руки и стал мутузить его, пока мы оба не грохнулись на пол и не покатились, молотя друг друга куда попало. Он дал мне в живот. Я засветил ему в глаз…

Налетел мистер Дуайт, закричал, они с мамой растащили нас в стороны. Мы с Миллером тоже орали – не помню, что я кричал, но в любом случае такие слова в книжку не вставишь. Рубашка у меня была изорвана спереди, я шатался, из носу хлестала кровь.

И все-таки я не мог не заметить, что остался жив. Да, у меня по-прежнему проблемы, каких еще не бывало, но я подрался с Миллером и остался жив, и прошел почти весь шестой класс – и тоже выжил, хоть и поистрепался (прямо скажем – неплохо так поистрепался), и, хоть победой это не назовешь, я все же выстоял. Да никто в школе от меня ничего подобного не ожидал! Даже я сам.

Что ж, а теперь пришла пора посмотреть в лицо опасности.

Глава 72 Неприятности с большой буквы

– Ну, – сказал нам мистер Дуайт, – теперь двух вариантов быть не может. Рейф, лишаешься права посещать нашу школу до конца учебного года.