Средство от Алкивиада

- Друзья, сегодня мы собираемся в Обсерватории, занимайте места, а я скоро приду.

- Почему в Обсерватории?

- Потом узнаете.

- Что-нибудь случилось?

- Да.

- Что-нибудь неприятное?

- Пожалуй, - пробормотал он, но от дальнейших объяснений уклонился.

Обсерватория, как всегда в погожие дни, когда школьники все перемены проводили на спортплощадке, была пуста. Но не прошло и двух минут, как на скрипучих ступеньках послышались твердые шаги и перед нами предстал розовощекий, чернобровый юноша, с волнистыми волосами. За ним в Обсерваторию с чрезвычайно серьезной миной проскользнул Засемпа и старательно закрыл за собой дверь на задвижку.

- Это Али-Баба из одиннадцатого, - представил он чернобрового. - Познакомьтесь.

Мы все встали, с интересом поглядывая на Бабинского, по прозвищу Али-Баба. Это был член славной шайки четвероруких, к которой ученики младших классов относились с большим почтением. Али-Баба поморщился и небрежно кивнул.

- Садитесь, товарищ, - сказал Засемпа, пододвигая четверорукому кресло на трех ножках.

Али-Баба критическим взглядом окинул кресло, отодвинул его и, ловко подтянувшись на руках, взобрался на разбитую старомодную кафедру.

- Вы, товарищ, будете жевать или щелкать? - Засемпа вытянул измазанные чернилами руки: в одной он держал американскую жевательную резинку, в другой - тыквенные семечки.

Али-Баба высокомерно усмехнулся и отрицательно покачал головой.

- Перейдем сразу к делу, - сказал он. - Мы поневоле вынуждены были обратить внимание на вашу деятельность. Вы все, товарищи, на протяжении вот уже трех дней приковываете к себе нездоровый интерес и нарушаете почтенные традиции нашей школы.

Мы страшно изумились.

- Простите, - прервал его Засемпа. - Вы что, товарищ, выступаете по поручению Дира?

Али-Баба нахмурился:

- Как это могло вам взбрести в голову? Я ведь только сказал, что вы нарушаете основные традиции нашей школы.

- Но ведь то же самое говорил нам и Дир.

- Когда два человека говорят одно и то же, это вовсе не означает одного и того же, - произнес Али-Баба. - Я вижу, вы еще совсем зелены, и мне придется более подробно осветить суть дела. Так вот, товарищи, на территории школы идет борьба двух тенденций, или стремлений. Тенденции гогов и учеников. Гоги имеют свои представления о совершенстве, но и у нас на этот счет имеются свои представления. Вполне понятно, что гоги, стремясь повысить уровень знаний в нашей школе, готовы навалить на нас непосильное бремя. Если бы мы не оказали им противодействия, то они живо обкормили бы нас жиром познаний. Но, к счастью, наша мужественная молодежь веками противопоставляет склонным к излишествам гогам свою собственную тенденцию, устанавливая для них спасительные плотины и преграды. Это весьма полезные диетические и гигиенические меры.

Вы, наверно, и понятия не имеете… - здесь Али-Баба понизил голос, - что мы по сей день храним исторические документы, свидетельствующие о том, как обстояло это дело много лет назад. Оказывается, что благородные предшественники наши тоже прекрасно отдавали себе отчет в пользе и значении диетических и гигиенических средств, имевших хождение в их время. Документы эти, конечно, секретные и оберегаются самым тщательнейшим образом. Тем не менее в недалеком будущем вам все же выпадет честь увидеть их собственными глазами. Среди них имеются сигнализация и тайные коды, применяемые в прошлом веке, а также подробное описание средств, дававших в те времена отличные результаты. От эпохи Варшавского княжества сохранился, например, труд некоего Яна Урсына Прончинского, озаглавленный «О полезном способе перенесения кар» с собственноручными рисунками автора. Труд этот содержит описание различных трюков, дающих возможность безболезненно переносить наказания, вроде стояния на коленях на горохе, оплеух и розог. В нашем распоряжении имеется, например, манжета Юзефа Пуца, которая служила ему в качестве шпаргалки.

- Пуца?! - возопили мы. - Самого знаменитого Пуца?!

- Да, именно того самого Пуца. Вам, должно быть, уже известно, что первым его вкладом в науку было открытие определенной закономерности в методике вызова учеников педагогами к доске и разработка целой оборонительной системы. До сегодняшнего дня один из законов в этой области так и называется законом Пуца». К более позднему времени относятся записи министра, написанные им в карцере. Это весьма ценное исследование психологии гогов. Затем следует тайный шифр генерала, дающий возможность пользоваться во время контрольных работ помощью извне, и, наконец, шпаргалки товарища Рончки. Эти последние документы мы получили во время пребывания наших знаменитых коллег на территории школы по случаю ее юбилея.