Срочно меняется квартира

— Должны же они быть! — патетически восклицал старый Роман. — Привязанности, симпатии и увлечения должны быть в любом возрасте. Даже в восемьдесят веселых лет!

Мастер Аракчаев неопределенно пожал плечами. Леня согласился не очень уверенно:

— Наверное, должны быть. Бернард Шоу в этом возрасте увлекался написанием пьес. Чарли Чаплин, кое о чем поразмыслив, решил, что самое время браться за новый сценарий.

— Ну, это, так сказать, большие люди, — возразил Владимир Максимович, — кто писать разогнался, того не остановишь. Ан, не все, что ли, как бы это выразиться, могут свершать и сотворять. А я вот больше почитываю.

— Почитываете? Хорошо. Это уже увлечение.

— Положим, для нашего времени, — отозвался Леня, — чтение — норма, а не увлечение. Скорее даже обычная работа.

— Не спеши с выводами! — остановил его старый Роман и произнес целый монолог.

— О чем думает простой смертный, вроде нас, разглядывая только что обретенную пенсионную книжку? Он думает: «Так. Стоп. Приехали. Пора и отдохнуть. Положено. Заслужили!» И начинает отдыхать — день, неделю, месяц. Через полгода он убеждается, что отдыхать постоянно не только скучно, но и невыгодно, и начинает искать выход. Один расшибает костяшки домино, другой сшибает лбом горшки в поисках правды. Терять ему теперь нечего, пенсия не работа — не турнут, если испортишь отношения с начальством.

Многие начинают проявлять неумеренную любовь к внукам, благо дети уже выросли и испорчены стараниями родителей, а иные и вовсе как бы погружаются в зимнюю спячку.

А ведь это — время обобщения житейского и профессионального опыта, время осмысления успехов и осуждения собственных заблуждений. Самое время для того, чтобы тактично и умело наследовать этот опыт тем, кто идет за тобой.

— Не нужен им наш опыт! — вздохнул мастер. — Мне один молоток в цеху говорит: «Дед, с твоим опытом только кобылу подковать можно. А нам луноход строить надо. А что? Он, так сказать, отчасти прав. Прогресс-то нынче как мелькает? В глазах рябит. Не успеешь изобрести, ан, глядь — тебя обогнали.

— Ну, не скажите, — возразил Леня, — я недавно читал, что один ученый-физиолог подсчитал, насколько используется человеком природная способность к мышлению. Подсчитал и всполошился. Он вычислил, что мозг среднеравновеликого инвалида работает только в четверть нагрузки.

— А это кто такой среднеравновеликий? — удивился мастер.

— Ну, обычный простой смертный.

— Ну-ка, это значит мы и того меньше смыслим? Постой, а чего он за меру-то брал? Здесь ни пуды, ни рубли, ни даже килограммометры не подходят?

Все на минуту задумались. Автор считает, что единственный выход — не размышлять на эту тему. Обойдем этот щекотливый вопрос и заглянем в комнату человека, считающего, что увлечения должны быть в любом возрасте.

После того как старый Роман вернулся с базара, он отдыхать не стал. Маленькие манипуляции, проделанные им на толкучке с бусами, голубем, запиской и дрессированным вороном, навели его на кое-какие мысли.

— Клавдя! Я сегодня нашел то, что искал много лет! — заявил он, потирая руки. — Пожалуй, что это так. Когда Эмиль Ренард создавал свой гала-иллюзион, он пошел по верному пути. Он снял маски с магов и чародеев. Он догадался, что в наш век нельзя удивлять простаков чудесами на полном серьезе. Не тот стал зритель. Тогда он ввел элемент иронии. Я тоже пытался это делать в своих гастролях, даже раньше его, но делал это слишком робко. А нынче я убедился, что загадка поражает меньше, чем разгадка. Не так ли?

— Так, так! — покорно согласилась уставшая среднеравновеликая. — Дай мне отдохнуть. И сверши, пожалуйста, еще одно чудо — ляг и отдохни сам!

Маржаретти с сожалением посмотрел на жену и проворчал себе под нос: «Нет, Наташка определенно права, считая, что ее бабка — старуха». И вслух вопросил:

— Клавдия, ты что, начинаешь стареть?

— Твой обожаемый Лев Толстой, — ответила начавшая стареть, — тоже считал, что старик должен быть старым.

— Э, это он имел в виду совсем другое. Тебе этого не понять. Итак, за дела! Я начинаю работу над своим новым номером. Хватит глотать шпаги или протыкать ими непорочных дев. Надо создать парапсихологический иллюзион. Номер веселый, добрый и мудрый. У меня подрастают великолепные помощники. Если я не успею его завершить, они доведут дело до конца.

И помощники явились. Детский барабан, висевший на стене, заиграл марш «Парад-алле».

— Так, так, проходите, друзья мои! Витя, ты не помнишь, где начинал бороться русский богатырь Иван Поддубный?

— Иван Максимович Поддубный начинал бороться в убогом провинциальном цирке Бескаравайного.

— Очень хорошо. Правильно. А не вспомнишь ли ты, чему равняется синус квадрата альфы плюс косинус квадрата альфы?

— Единице, — бойко доложил Витя.

— Молодец! А теперь, дети, я вам разоблачу один секрет. Санжировщиками или ручниками в нашем деле называют мастеров мелких фокусов.

— Вот шарик на моей ладони. Где он сейчас окажется?