СССР: от сталинского восстановления к горбачевской перестройке. Вторая половина 1940-х – первая половина 1980-х гг.

А в своих личных заметках сразу же по возвращении из Женевы Рейган сделал такую запись: «Если он действительно желает соглашения по контролю над вооружениями, то это только потому, что хотят сократить бремя военных расходов, которые душат советскую экономику. Это может определять и противодействие СОИ. Он хочет избежать расходов соревнования с нами» [2007].

Вместе с тем, многочисленные заявления, выступления, интервью Горбачева, способствовали изменению имиджа советского руководителя и Советского Союза в лучшую сторону. По данным опроса американской социологической службы «Гэллап» в 1985 году, респонденты в США, отвечая на вопрос о выражении своего позитивного мнения к СССР, показали, что положительное отношение к нему за этот год выросло[2008]. Уже в 1986 году отношение американцев к Горбачеву было намного более теплым, чем к его предшественникам. Об этом говорят социологические данные службы «Гэллап». Мнение американцев о советских руководителях опрашивалось в 1982 и 1986 годах. В октябре 1982 года холодное и неприязненное отношение к Брежневу высказало 60 % опрошенных; в октябре 1986 года — по отношению к Горбачеву таковых было менее — 47 %; нейтральное — соответственно 18 и 22 %; теплое и дружественное — ди 25 %; затруднились ответить — 12 и 7 %[2009].

4. «Мы что, будем бесконечно воевать». Новая афганская политика

Вывод советских войск из Афганистана превратился для Советского Союза в чрезвычайно сложную проблему. К моменту прихода к власти М. С. Горбачева советские войска находились в этой стране уже более пяти лет. На конец апреля 1985 года советские безвозвратные потери с момента вхождения в Афганистан составили 9188 человек[2010].

Вопрос о выводе советских войск из этой страны руководством СССР стал рассматриваться с 1980 года. 13 января 1980 года Л. И. Брежнев в интервью газете «Правда» заметил, что советские войска будут полностью выведены из Афганистана, как только отпадут причины, побудившие его руководство обратиться с просьбой об их вводе[2011].

СССР пытался прекратить военные действия и создать условия для вывода войск дипломатическими методами. Не без его усилий, под эгидой ООН удалось организовать непрямые переговоры между правительствами Афганистана и Пакистана, на территории которого базировались, обучались и вооружались моджахеды — непримиримые противники кабульского режима. Расчет делался на то, что, если в результате афганистано — пакистанских переговоров, удастся прекратить основной канал помощи извне афганским моджахедам, то Кабул сам справится с ними, а советские войска можно будет вывести[2012]. При посредничестве личного представителя Генерального секретаря ООН Диего Кордовеса эти переговоры в июне 1982 года в Женеве удалось начать.

Однако этот план трудно было реализовать, поскольку Пакистан в тот период находился под полным влиянием США, которые были противниками мирного урегулирования афганского конфликта и проводили политику все большего вовлечения Советского Союза в войну в Афганистане.

К середине 1980-х годов, кроме людских потерь, СССР понес и значительные политические и материальные потери. Осложнилось положение Советского Союза и на международной арене. Война становилась не только не популярной внутри страны, но она стала вызывать даже серьезное недовольство. В ЦК КПСС, Верховный Совет СССР, в «Правду», лично Горбачеву пошел буквально поток писем об Афганистане. В основном — из русских областей. В отличие от прошлого было очень мало анонимок. Почти все подписанные. Основной мотив: зачем это нам нужно и когда это кончится[2013].

Война для Советского Союза становилась все более бесперспективной. «Вскоре после прихода М. С. Горбачева к руководству партией и государством ясно обозначилась его принципиальная установка на вывод, по возможности скорый, из Афганистана советских войск»[2014].

Нужно заметить, что в этом вопросе противоречий между политиками и военными не было. Последний командующий «Ограниченным контингентом» генерал Громов вспоминает: «Многие офицеры, оказавшиеся в Афганистане, очень скоро понимали бесперспективность боевых действий как основы нашего пребывания здесь, потому что за редким исключением, ничего, кроме жертв среди наших солдат и среди афганцев, они не несли… Многие, в том числе и я, были сторонниками переговоров с противником, в данном случае с душманами. Более того, офицеры и генералы сами первыми пришли к выводу о необходимости безусловного и полного вывода 40-ой армии из Афганистана»[2015].