Стаи. Книга 1

— Вы меня рассердили, — она и не пыталась угрожать, просто констатировала факт. — Но, пожалуй, соглашусь с такими доводами. Верпа — вторичный продукт, поэтому он меня не особо интересует, а вот Вилиан…

Императрица снова повернулась лицом к Терентьеву:

— Отсрочка выглядит так. Вилиан совершает первый полёт, после чего ждём ещё два, нет, три дня. Посмотрим, как он себя покажет вживую. Даже если с естественным размножением выйдет конфуз, ничего фатального не произойдёт, доработаем традиционными методами. Итого, дней пять. — Анна помолчала секунду. — Но не больше. Мне меньше через пять месяцев лететь на Верховный Съезд Федерации, не хотелось бы явиться туда с пустыми руками.

— Понимаю Вашу озабоченность, Анна Сергеевна. — Максим Максимович облегчённо вздохнул. — Это милое собрание влиятельных политиков и деловых людей на самом деле больше походит на аквариум с акулами, где каждый норовит отхватить кусок побольше.

— Или выгрызть тебе печень, — невесело усмехнулась императрица. — Будь такая возможность, я бы предпочла суверенитет для Новой России. Хотя, конечно, он существует де-факто, ибо мы очень далеко от Земли, настолько далеко, что даже экономическая связь с Федерацией во многом формальна. Но скоро, не знаю вот только, к счастью, или к сожалению, всё изменится, ведь наша планета оказалась на маршруте к Еноселизе…

Оба ушли в тяжёлые раздумья. С одной стороны роль важнейшего опорного пункта, которую в уже недалёкой перспективе Новой России придётся сыграть, принесёт немало положительного: обслуживание «прыжковых» звездолётов, заказы практически для всех отраслей промышленности. Но и отрицательных последствий хватит с головой. Императорский Дом всегда вёл очень жёсткую миграционную политику, о которой теперь можно и не мечтать, ибо развитие инфраструктуры космической отрасли приведёт к наплыву рабочих из других миров, и с этим мало что можно поделать. В общество, которое с таким трудом удалось выстроить, в общество по-настоящему свободных, а потому сильных и преданных Родине людей, придётся пустить чужих. Теоретически на такие подрядные работы отбирают хороших специалистов, но ни Императрица, ни министр финансов не питали иллюзий. Где большие деньги, там встречаются большие негодяи, а где огромные деньги, там кроме моральных уродов в принципе трудно кого-то отыскать. Общество потребления на поверку оказалось тупиком, и тупиком смертельным.

— Мы не повторим судьбу прочих миров, — верно угадав ход мыслей Терентьева, со сталью в голосе сказала Императрица. — Мы не дадим этим мерзавцам превратить наш Дом в помойку для складирования человеческих отбросов.

* * *

Вилиан жил своей собственной жизнью. Куколка стремительно менялась, настоящий каскад преобразований шёл непрерывно, а примитивность была обманчивой. Какой недоумок первым назвал примитивным создание, способное за короткий промежуток времени кардинально перестроить свой организм? Ведь Он умён, по-своему, конечно. Да, он не мог построить дом, вырастить сына, посадить дерево, а потом создать водородную бомбу и взорвать всё созданное к чёртовой матери! Человек умён, но тоже умён только по-своему…

Откуда взялись в голове такие странные мысли?

«Не думая о будущем и не помня о прошлом»…Это про него. Откуда взялась строка, какой ветер принёс эту знакомую, но уже позабытую мелодию? Какие Боги поют эти берущие за душу песни, скользящие на краю сознания?

Полякова подскочила с кресла как ужаленная: эволэк дёрнулся в конвульсии, пришлось вмешаться. В вены потекло успокоительное, подопечный затих, данные на мониторах тоже постепенно перестали рваться с места в карьер, потекли так же спокойно, как раньше. Крайне не желательно вот так грубо вмешиваться в организм контактёра, но иногда приходится, тем более, куратор интуитивно понимала, что природа этого болезненного всплеска активности лежит за пределами Океанеса. Это то, что на профессиональном жаргоне называется «эхо»: прорыв человеческого «я» в Мир Великой Реки. Как моторика тела животного рвётся в этот мир, так же существует и обратная связь.

Её собственное сердце успокаивалось медленнее, чем обычно, неритмичные удары говорили сами за себя. Организм устал. Очень. Она потянулась за очередной (какой по счёту за прошедшие сутки?) чашкой кофе, прекрасно понимая, что и оно уже не поможет.