Стая

Тут мы и коротаем часы: пьем, разговариваем, плаваем, едим и загораем подобно обленившимся кошкам. Доминик не особо старается быть со мной вежливым, но со временем становится понятнее, что после проведенного вместе дня в наших отношениях наметился прогресс.

Из небольшого радиоприемника, который принес Шон, играет музыка. Окруженные величественными горами, мы молча бездельничаем посреди озера, закрепив плот в воде. Стоит идеальный летний день, в воздухе пахнет солнцезащитным кремом с запахом кокоса.

Я переворачиваюсь на живот и наклоняю голову в сторону Доминика, но открываю глаза, почувствовав на себе его пристальный взгляд. Его присутствие вызывает раздражение. Доминик валяется на плоту и наблюдает за мной потемневшими глазами, его кожа блестит от пота.

– Что?

Он ничего не говорит, только сосредотачивает на мне внимание. Я чувствую, как внутри все сжимается, ноет, раскрывается от правдивых слов Шона. Я и впрямь хочу Доминика. Я бесконечно борюсь с этим притяжением и пытаюсь примириться с тем, что будет означать для меня, если я положу ему конец.

Разве это плохо?

И это единственная возможность оказаться в компании двух невероятно сексуальных мужчин, к которым испытываю желание?

Доминик перемещает руку и проводит подушечкой большого пальца по моей спине. Я вздрагиваю от прикосновения, округлив глаза и приоткрыв рот, когда парень начинает ласкать пальцем мою кожу. А потом я чувствую, как он тянет за веревочки купальника, медленно их развязывая, и мягкая ткань спадает с груди.

– Я не…

Доминик приподнимает бровь, его рука замирает, в глазах читается вопрос. Он просит разрешения. Я чувствую, как рядом со мной приподнимается Шон, и поворачиваю голову, встретившись со взглядом его светло-зеленых глаз с коричневыми крапинками. Он наклоняется и нежно целует меня в губы, а Доминик снова возобновляет свои ласки.

Это выбор. Мой выбор.

– Я не стану т-тра… – с запинкой лгу я Шону, думая, что именно это он и хочет услышать.

Смогу ли я пойти на такое?

Хочу ли я?

Удастся ли с этим ужиться?

Дыхание Доминика обжигает ухо. С тех пор как я от него отвернулась, он успел переместиться, и теперь я чувствую за своей спиной его грудь. Он шепчет:

– Я бы никогда не позволил тебе меня трахнуть.

Я поворачиваюсь к нему. Доминик близко, очень близко – еще пара сантиметров, и наши губы соприкоснутся.

– Ты знаешь, о чем я.

У меня перехватывает дыхание. Вдалеке слышны раскаты грома, звучащие словно предупреждение. Я приподнимаюсь на локтях, забывая, что лежу без лифчика, и смотрю на облака, проплывающие за горными вершинами. Надвигается буря во многих отношениях. Это предупреждение? Все это противоречит моей натуре и романтике, в которую я верю всей душой. Доминик, лежа на боку, теперь ладонью гладит меня по спине, спокойно и сосредоточенно смотря мне в лицо.

– Расслабься, детка, – шепчет Шон, касаясь легкими поцелуями моей руки. Он приподнимает меня так, что нижняя часть туловища лежит на плоту, а верхняя – на нем. Шон улыбается мне, в его глазах виден один голод. Он слегка приподнимается и обхватывает губами мой сосок. Я смотрю на него, снедаемая ощущением его тела, крепких мускулов и его красотой. Я вздрагиваю от нежных прикосновений к своей спине, прекрасно осознавая, что меня касается Доминик.

Доминик касается меня.

И я этого хочу.

Трепеща от удовольствия, которое приносят мне эти ласки, я поворачиваюсь к Доминику лицом и вижу, как он молча и спокойно за мной наблюдает.

Его густые волосы взъерошены, и пальцы у меня ноют от желания зарыться в них. Я опускаю взгляд на его полные губы, а Шон тем временем тянет за сосок. Задыхаясь от удовольствия, я скольжу взглядом по телу Дома: он – сплошные твердые линии, четкие контуры, олицетворение совершенства, вырезанное по божьему чертежу. Однако он слишком соблазнительное яблоко, и если я приму хотя бы кусочек, то меня опутают чары, с которыми я вряд ли смогу справиться.

Но я хочу этот кусок.

Забывшись от этого притяжения, Дом прекращает движения рукой, и мы дышим в унисон.

И в этот миг я ощущаю, как между нами происходит какой-то надлом. Дом приподнимается, я наклоняюсь – и наши губы соединяются.

От соприкосновения по телу пробегает мелкая дрожь.

Шон стонет, как будто тоже это чувствует, и пододвигается к другому соску, жадно втянув его в рот. Когда Доминик скользит языком по моим губам и запускает руку в волосы, снова раздается раскат грома. Он страстно целует меня, уверенно лаская и исследуя, пробуя на вкус каждый уголок моего рта. Я издаю стон от этого пьянящего поцелуя. Шон накрывает губами мою грудь, лаская каждый миллиметр кожи. Доминик останавливает наш поцелуй, но крепко держит руками мою голову и не сводит с меня глаз.

Я хочу этого. Хочу сильнее следующего вздоха. От волшебных касаний Шона у меня вырывается громкий стон, а в глазах Доминика вспыхивает огонь, и он снова притягивает меня к себе, чтобы поцеловать. Этот поцелуй глубже, сильнее… просто сильнее. Я чувствую себя сексуальной и прекрасной сиреной, которой они поклоняются. Я никогда не обладала такой силой, и ее мне подарили они.