Стая

— Поплыли к тем скалам. — Я указываю рукой на большие обломки камней, торчащих из воды. — Может быть, там нам больше повезет.

— Поплыли, — соглашается Вал.

Стараясь удерживаться на набегающих волнах, мы движемся в сторону того места, где пришлось быстро покидать наше судно, чтобы спастись. От кораблекрушения не осталось и следа — маленькое рыболовное судно сломалось и ушло под воду, проглоченное серо-зелеными морскими водами. Только две черные скалы, массивно нависающие над водой, напоминали о том, как мы с Эстер хватались за их устойчивые уступы.

Да, я сразу же отличаю их от кучи таких же валунов, потому что, при желании, могу запоминать самые незначительные детали. Ухватившись рукой за скалу, вампир оглядывается по сторонам в поисках следов кораблекрушения.

— Ты уверен? — спрашивает она. — Это точно здесь?

— Уверен, — бодро отвечаю я. — Давай нырнем.

Вал кивает, и мы погружаемся. Здесь было гораздо глубже, чем возле побережья, поэтому до дна предстоит проплыть немного дольше. Шаря руками по песку и камням, я обнаруживаю железные останки «Катрана». Цепляясь руками за тяжелые обломки, продвигаюсь вдоль дна, стараясь нащупать какую-нибудь железную ручку, которая подсказала о том, что я наконец-то обнаружил сейф. Воздух в легких постепенно заканчивается. Оттолкнувшись ногами от дна, я всплываю на поверхность.

— Ничего не нашла! — Рихтенгоф тоже выныривает и пальцами потирает глаза от попавшей в них морской воды.

— Я тоже. — Шлепаю ладонью по поверхности, раздосадованный очередной неудачей.

Вал прикладывает руку к повязке, наложенной на ожог, и тихо шипит от боли. Я запретил ей нырять, потому что в эту мерзкую рану могла попасть соленая вода. Разумеется, Рихтенгоф никогда меня не послушается.

— Как ты? — спрашиваю я. — Ожог щиплет?

— Да черт с ним с ожогом. — Она хмурится. — Давай попробуем еще раз.

— Плыви ближе ко мне. Я нашел тут какие-то железные обломки.

— Хорошо.

Мы еще раз ныряем. Стараясь как можно быстрее двигаться вперед, я хватаюсь руками за все, до чего могу дотянуться. Железки, обломки. Так, это, по всей видимости, кусок иллюминатора. Странная выпуклая металлическая штука с ручкой. Радостно вцепившись в свою находку, я с трудом тяну на себя. Сейф не поддается, словно намеренно зарывшись в донный песок и не желая подниматься на поверхность. Упершись ногами в большую железную балку, я изо всех сил тащу, и несговорчивая находка поддается. С трудом подтянув сейф к груди, я обхватываю его руками и плыву к поверхности.

Вынырнув, сплевываю морскую воду и направляюсь к скале, чтобы поставить найденный сейф на черный уступ. С трудом затолкав железную чертовщину наверх, я держусь руками за скалу и перевожу дыхание. Сейчас Рихтенгоф вынырнет и похвалит мои дайверские способности.

Сзади слышится всплеск. Повернув голову, замечаю черный железный ящик, медленно появившийся из-под воды. Вслед за ним я вижу вытянутые руки Вал, поудобнее перехватывающей свою находку.

— Нашла, — сипит она.

— И я нашел…

С адским грохотом закинув сейф на скалу, Рихтенгоф потирает лицо руками и снова приглаживает волосы, чтобы они не мешались.

— А это какого черта? — Она указывает на черный ящик, который я поднял со дна.

— Сейф, прикинь!

— Вижу, что сейф. Какого черта он тут делает?

Мы оба непонимающе осматриваем то, что подняли из-под воды. Два практически одинаковых сейфа. Единственное отличие состояло в том, что мой был без кодового замка и выглядел гораздо более старым и проржавелым, нежели его молодой собрат, плывший с нами на «Катране».

— Твои предположения? — Я поворачиваюсь к недоумевающему вампиру.

— Никаких.

— Ясно.

— На берегу разберемся. — Рихтенгоф прижимает руку к повязке и ловко поднимается на черный уступ скалы. — Давай немного передохнем. Мне нужно покрепче завязать бинты.

Выбираюсь на гладкую каменную поверхность вслед за ней. Ледяной ветер тут же обдает мокрое тело холодным порывом, и я непроизвольно обхватываю себя руками. Усевшись на камни, подтягиваю колени к груди.

— Замерз? — спрашивает Вал, методично разматывая повязку.

— Нет. — Стучу зубами от холода. — Тебе помочь?

— Давай.

Не знавшая ни холода, ни жары, Рихтенгоф поворачивается ко мне левой рукой и подставляет травмированное предплечье. Осторожно сняв повязку, я охаю.

— У тебя тут все в мясо просто! За каким бесом ты в воду вообще…

— Выжми бинт.

Вздохнув, я выкручиваю кусок марли. С него срываются потеки соленой воды. Закончив, поворачиваюсь к своему искореженному сокровищу и принимаюсь накладывать повязку заново.

— Сильнее затягивай, — командует Рихтенгоф.

— У тебя рука отвалится.

— Не отвалится. — Она морщится от боли. — Ненавижу морскую воду.

— А я говорил тебе оставаться на берегу!

— У тебя уже губы синие, — отмечает она. — Ты два часа ныряешь без всякого отдыха, хотя мог поручить это тому, кто точно не замерзнет.

— Ну конечно, гений. Ты лапку свою видела?

Заканчиваю накладывать бинт и осторожно проверяю повязку на прочность. Потом наклоняюсь и осторожно целую ее плечо. По телу сразу пробегают искры, от которых становится намного теплее.