Стая

— Закладываем остатки взрывчатки и… — он осекся. — Та-а-а-к… А это что за чудное видение?

Человечек, забившийся в щель между стеной и термостатом, сделал шаг вперед. Залепетал:

— Так ведь это… Я не стрелял… в руки даже… понимаете, да? И вы не это… ценная информация…

Ну точно… На вид лет пятьдесят, субтильный, речь невнятная… Вот о ком говорил СБ. И что теперь делать с этим чудом в перьях?

Надежда шагнула вперед. И, нарушая все инструкции, содрала с головы чеченку. Человечек ойкнул. Попятился в свою нору за термостатом.

— Узнал? — спросила Надежда. Такого ее голоса Граев еще не слышал. — Узнал… В монастырь собирался, да? Грехи замаливать?! Это, сука, твой монастырь??!! Это твои иконки?!

— Так ведь… Я же… они пришли… а я что? Как лучше… не я, так все равно…

Надежда обернулась к Граеву, к Максу и Валету. Сказала тихо и устало:

— Эта мразь — главная пружина тут… Без него ничего бы они не сумели… Так быстро, по крайней мере…

— Дай-ка я его, — шагнул вперед Макс. — Ты что-то сердитая шибко, помрет легко. А за клетки те и за ребятишек медленно подыхать должен…

— Мой, — отрезала Надежда.

Повернулась к человечку. Выдернула десантный нож. Граев отвел взгляд, но и не подумал вмешиваться. Справедливость бывает жестокой.

— Не-е-ет! — завопил тот. — Нельзя! Там — нету! (широкий жест вокруг себя). Тут, тут всё! (энергичный стук согнутым пальцем по лысеющему черепу). С вами… все с начала… для своих-то…

— Для своих, говоришь? — Надежда словно бы призадумалась. — С начала всё? На свежем материале? А в монастырь больше не собираешься… Ладно…

Она убрала нож. Вытащила крохотную розовую гранатку.

— Глотай.

— Э-э… зачем…

— Глотай, тварь! Спецсредство. Для транспортировки особо опасных гадов.

— Я… не…

— Глотай!! Пристрелю!

— Это тебе от Ромы, — сказала Надежда, когда человечек сделал несколько судорожных глотательных движений. — И от Петруся, и от Мишки… И от меня лично.

— А теперь туда, — кивнула на дверь каморки, заставленной какими-то коробками. — Живо!!!

…Таймеры были выставлены на минимальное время, и загрохотавшие в подземелье взрывы они услышали, когда по одному пробирались сквозь раскуроченную железную дверь в подвал лжехутора. Но чуть раньше услышали другое: наверху шел бой.

3

— Прощай, капитан, — сказал Граев, разжимая ножом зубы мертвеца. — Извини, что так не по-божески…

Крапивин продержался в одиночку достаточно долго — в его «FN Minimi» была заправлена последняя лента, почти полностью расстрелянная, ни одной гранаты не осталось…

Они не успели на помощь совсем чуть-чуть — Надежда, выскочившая из хутора первой, вступила в бой через несколько секунд после того, как смолк пулемет капитана.

Их осталось четверо…

А еще через несколько минут — они перебегали открытую луговину, по очереди, прикрывая друг друга огнем — Валет словно бы споткнулся, но удержался на ногах, и пробежал еще несколько шагов, и лишь тогда упал. И не поднялся.

Граев метнулся к нему, торопливо ощупал… Валет застонал. Жив! Но ранение сквозное, и пуля наверняка натворила внутри немало нехороших дел… Эх, не снял рисковый человек броник с убитого охранника, не надел… Да что уж теперь.

Взвалил Валета на спину, побежал зигзагом… Выстрелы раздирали ночь — два ствола против трех десятков — и Граев ждал, какая же из чужих очередей его. Обошлось.

…От берега их целенаправленно отсекали. Отрезали и огнем, и маневром. И скоро стало ясно — прежним путем не уйти…

К Нарове они все-таки пробились — в полукилометре ниже по течению. Берег здесь был такой же — с песчаным откосом, служащим неплохим укрытием, и с широким открытым пространством перед ним… Такой же — но здесь не было тайника с лодками. Впрочем, лодки помогли бы мало в этой ситуации. На веслах под обстрелом далеко не уплывешь…

Стрельба стихла. Наверняка преследователи сейчас рассредоточивались по берегу, отрезая все возможные пути отхода в глубь суши…

— Хреновая у них спецура, только с памятниками воевать наученная, — сделал вывод Макс. — Подготовишки необстрелянные, под пули лезть боятся… Жить любят. Слушай, Танцор, — а ведь будь патронов побольше, мы б их всех тут положили, точно!

Граев не ответил, бинтуя Валета. Патронов осталось мало, очень мало.

— Ну что, Танцор, — жизнерадостно продолжил Макс, — спички будем тянуть, кому из нас с Надей плыть, кому с Валетом оставаться? Или полюбовно договоримся?

— А в глаз? — спросила Надежда.

— Видишь вон тот мысок? — спросил Граев.

— А за что? Да уж не слепой, — ответил им Макс в строгой последовательности.

— Если там, на мысочке, не сидит кто-то с хорошей ночной оптикой — то с инструкторов этих ребят надо требовать обратно деньги за обучение…

— Брось… Никого там нет. Они ж еще не опомнились, глаза по пять копеек. Плывите, черт с ними, со спичками… А я уж потом, поглубже ныряя. Меня Джазмен натренировал, поклон ему низкий.

— Трепач, — сказала Надежда.

Тра-та-та-та… — сказал ручной пулемет. Как раз с того мысочка. Пули ударили во влажный песок у самого уреза воды.

Граев быстренько подтащил Валета к обрыву, сам прижался к крутому песчаному склону.