Сталь и шелк. Акт третий

– О, с превеликим удовольствием, – дурного настроения Эйнара как не бывало. – И мой первый великомудрый совет: действуй!.. Я вообще тут подумал, что тебе... или не тебе, но кому-то из твоих или моих друзей, хорошо бы завести своих… якобы покровителей… о, да хотя бы для начала просто знакомых из других фракций Хранителей. И связи нужны не только с Хранителями. Твой круг общения итак преступно мал, учитывая сколько в академии учится полезных людей, обладающих какой-никакой властью в своих родных мирах. Хорошо, что хоть с Юз ты в конце концов благодаря мне подружилась... очень это кстати, раз у Льва такие планы на Гоуд-Сва. А еще хочу познакомить тебя с Андрэ… ну, межмировым торговцем – чую, пригодится… И эта история с добычей алого янтаря... Дороти тебе симпатизирует – хочешь сама начни с ней общаться. Или оставишь это на меня?…

– Блин, Эйнар! Какая еще Дороти?! – я наконец сумела вставить слово в его речь о наполеоновских планах. Нифига себе разошелся… а, что самое ужасное – и меня своим энтузиазмом заражал. Но – нет, нет, нет. Разные источники информации – это прекрасно, но Эйнар явно перебарщивает и все усложняет. Мне бы пока как-то надо решить что с одним-единственным Львом делать, а он тут еще каких-то левых Хранителей (и не только) приплести хочет… Да и прав Хоук. Это Эйнару в кайф лезть во всю эту грязь с политикой и интригами, но ведь я же совсем не такая.

Я не хочу быть такой.

–  Давай только без обид и трагедий… но – уймись. Я не хочу привлекать к себе внимание Рады лишними телодвижениями. И так привлекла – и полезла Рада к Эби со своими промывающими мозг беседами…

– О, – судя по выражению лица Эйнара совсем без обид не обошлось. – Ладно. Хотя, если так подумать, кто-то со стороны наверняка решит что и твои мозги оказываются... промытыми после каждой беседы с Хранителями из компании Ярэна Корна… Но... черт с ним. Хочешь посмотреть, что я придумал для нейтрализации нежелательной реакции драконьего стекла на вытяжку из роговицы отовского ястреба?..

Я хотела и с удовольствием переключилась на мирную артефакторику – хватит на сегодня серьезных разговоров.

Глава 24. Абигейл (1)

Раньше, на Кронусе, меня часто ругали за всякие мелкие проступки. По большей части проступки эти сводились к невыученным урокам, кляксам на платьях или небрежному внешнему виду, но наказывали меня за них как за настоящие преступления. Хвалили пореже, так как идеальное поведение воспринималось как нечто должное, а не как достижение. Потому я наперечет знала все возможные ошибки и понятия не имела, что нужно сделать, чтобы меня погладили по головке.

К счастью, в академии я быстро переучилась. Даже можно сказать распустилась. Пары меня научила прогуливать Яна, мятую рубашку с пола подбирать, быстро накидывать и идти на занятия научил Фрино. Однако, несмотря на то, что я вроде бы расслабилась, осталась у меня одна не дающая мне покоя дилемма.

Мне больше не на кого было ориентироваться, чтобы понять, что хорошо, а что – плохо. Из-за того, что все студенты пришли сюда, в академию, из разных миров, путаница в морали царила страшная. И порой, вроде понимая, что я не сделала ничего плохого, я чувствовала себя виноватой.

Вот и сейчас я бродила по академии, как поднявшийся из могилы мертвец, и не понимала, почему мне так плохо и куда мне податься.

Фрино отправился на Орну. Он не разговаривал со мной до самого отбытия, заперся в комнате и настойчиво просил уйти. За что я себя ругала? За то, что не смогла переупрямить своего парня? За то, что не сломала дверь и не поговорила с ним по душам, не успокоила? За то, что послушала Яну и не стала лезть вслед за Фрино в пекло? Ведь вроде сделала все так, как от меня все хотели… одному только Эйнару и не угодила. Но чувствовала, что поступила совершенно неправильно.

Слова нортейлца очень крепко застряли у меня в голове. Все. Но особенно слова о том, что делать нужно то, что я хочу сама.

Резонный вопрос, а что, собственно, мне нужно-то?

И с кем поговорить на такую важную тему я не знала. С Янкой? Но это ведь опять получится, что я от нее вроде как завишу. С Фрино? Он, увы, отсутствовал. С кем-то из соседей по общежитию? Но мы с ними не настолько близко общаемся, чтобы говорить на такие откровенные темы. С Мармором? Но он вряд ли в жизни больше меня разбирается. Здесь нужен был кто-то взрослый. Рада? Но она – заинтересованная сторона, навяжет еще что-нибудь вредное.

Вот и бродила я будто в трансе по академии, раздумывая, с кем поговорить. Вышла из забытья я от осознания очень странного факта. Моя рука держалась за ручку знакомой двери. На этот раз женского хихиканья из-за нее не доносилось. Вокруг меня – и я почти физически чувствовала это – раскинулся лабиринт катакомб. А за дверью, за волшебным окном, в своей недотюрьме сидел Малум.

Немного подумав, дверь я все же дернула. Та оказалась заперта и я, не особенно церемонясь, уже во второй раз сломала ее замок. Открыла. Вошла. Завешенное простыней окно находилось все там же, где и в прошлый раз.