Сталь и шелк. Акт третий

– Кто там? – спросил Малум больным, надтрестнутым голосом.

Отвечать я не стала – а толку? Просто сбросила белую ткань и натянуто улыбнулась. Его величество великий и ужасный революционер всея Плутоса возлежал на своей красной кровати в гордом одиночестве и прикладывал к голове пустую, прозрачную бутылку. Этих самых бутылок здесь было полно – и полных, и пустых, и недопитых, и разбитых. Кажется, я застала Малума то ли после запоя, то ли в процессе. Увидев меня, он болезненно поморщился и спросил:

– У меня это… как ее… а, да... белая горячка, или ты, соседка, по мне соскучилась?

– Мда, кажется я не вовремя пришла.

Малум неожиданно свирепо замахал на меня руками:

– Что ты! Что ты! А ну стоять, не сметь уходить! Ты моя сладкая, мое спасеньице, моя ласточка…

Я удивленно моргнула. В голову пришла резонная мысль – перепил? С пьяными будучи трезвой я еще не общалась, но подозревала, что ничего приятного в этом нет. И все же Малума мне стало жалко, уж больно больным он выглядел.

– Что с тобой случилось? – спросила я, плюхнувшись прямо на пол. – Отдыхаешь после бурной вечеринки?

– Да… какая там… то есть тут… может быть вечеринка, милая? – невесело улыбнулся демон. – Ох, умираю я. Скучно мне, рыбонькая моя, так что хоть вешайся. В Междумирье я хоть духом свободен был, течение времени мог не чувствовать, мог просто провалиться в безумный полусон, а когда пробуждался – было за кем понаблюдать... А здесь – тоска, клетка. Мне бы в черную водичку да раствориться совсем-совсем, сил никаких нет здесь сидеть!

– Тебе же вроде все нравилось? – поддела его я, внутренне злорадствуя.

– Ключевое слово – нравилось, – подчеркнул прошедшее время Малум, перевернув бутылку и приложив ее ко лбу другим боком. – Но посуди сама. Ну что у меня есть? Вино, две эти тупые куклы. Книжки. И все! А я ведь по меркам демона сейчас в таком возрасте, когда только-только вкус к жизни просыпается. Ну сколько мне? Чуть больше тысячи? Не знаю даже, сколько мне лет-то толком, бедный я бедный! Мне бы хоть с кем-нибудь поболтать, хоть разочек, ну хоть с одним нормальным, разумным существом не важно какой расы. Эти шлюхи такие тупые… такие… без всяких мыслей в голове. Скучно мне с ними, деточка моя, любовь моя, радость моих очей…

– О небо, – закатила я глаза. – Перестань. Честно – ты ужасен.

Демон послушно заткнулся и, закрыв глаза, отвернул от меня голову. Какое-то время он вот так лежал, и мне даже на секунду показалось, что уснул. Но тут на меня хитро зыркнул его яркий, голубой глаз. Один – правый, который он скосил на меня пытаясь не показать, что смотрит.

– А ты, собственно, чего хотела?

– Да уже ничего, – призналась я. – Так… тоже поболтать было не с кем. Вот и… принесли ноги.

– Тянет тебя ко мне, – то ли пожаловался, то ли констатировал факт Малум. – Как бы ты меня не ненавидела, а ведь связала судьба. Ну ладно, не судьба. Ментальная связь. Все же двумя душами в одном теле долго ходили, вот и влечет тебя к пусть не родной, но половинке.

– Не исключено, – нехотя согласилась я, а потом добавила. – И я тебя вроде как больше не ненавижу. Ты мне просто противен.

– К этому я привык, не переживай. Я всем всегда был противен. Таких как я вообще никто не любит. Потому что мы слишком сильно торчим из жизни. Мы как горы, которые не дают караванам проехать короткой дорогой. Как рифы, которые приходится оплывать кораблям, как…

Сравнения у него, кажется, закончились, и он затих, печально закрыв глаза.

– Да уж, куда мне до тебя, господин гора, со своими мелкими проблемами, – вздохнула я.

– А что за проблемы? – будто между делом поинтересовался Малум.

Я открыла рот… и неожиданно для себя вывалила на него все, что меня беспокоило. Каждый раз, когда я замолкала, решая, что все, хватит откровенничать, Демон хмыкал, переворачивал бутылку и смотрел на меня до тех пор, пока я не продолжала. Он ничего не комментировал, просто слушал. Я же пожаловалась ему и на Яну, которая играла в опасные игры с Хранителями, и на Фрино, который запретил мне ехать с ним, и на Раду, которая подкинула мне слишком сложную задачку с другим миром, и на магию мою глупую мечеобразную, и на Эйнара, и на Кешу, и на Бруснику, и на обстоятельства, и на всех и вся по списку. Даже сама удивилась, как же это во мне столько накопилось.

А когда я наконец закончила, Малум хмыкнул громко и протяжно и заявил:

– Знаешь, это вызывает ностальгию.

– Что именно? – нахмурилась я, уже жалея о своей откровенности.

– Ну, твои проблемы, – демон неопределенно помахал в воздухе рукой, будто отмахивался от надоедливого насекомого. – Когда-то я тоже мучался из-за всех этих мелких неурядиц. Вот вроде они по одной кажутся такими маленькими, а как нападут все скопом – и хоть в воду от них беги. Эх… времена.

– А теперь ты о такой ерунде не беспокоишься, значит? – обиделась я.