Stal og lidenskab (СИ)

Тихое потрескивание дров в камине; сверчки, напевающие о том, как хорошо живется маленьким с крылышками; луна, обрамляющая «дом любви» в белоснежное, чарующее свечение; сухие кроны деревьев, раздуваемые прохладным ветром; женские стоны, переходящие в завораживающие крики безумного, темного экстаза. Ночь жила в своем измерении прекрасного даже здесь, на болотах.

Цири не позволила мужчине оставить ее теплое лоно, наслаждаясь горячностью семени, которое он оставил в ней. Белый Волк слегка придавил девушку тяжестью своего тела, медленно рисуя контуры на ее животе, плечах. Когда дело доходило до шеи, ее бархатную кожу ласкал его умелый язык, мягкие губы. Они лежали на ковре перед камином, обнявшись, утопая в объятиях друг друга, наслаждаясь тем временем, которое отвел им случай.

Через какое-то время Цири позволила ведьмаку покинуть ее, думая о том, что делают с ней сны, но он не ушел, лег рядом. Ласточка не сразу заметила, что Геральт смотрит на ее безобразный шрам на щеке. Она тут же поспешила прикрыть его пепельными волосами, почувствовав острый укол где-то внутри. Сама девушка давно привыкла к тому, что это безобразие уродует ее красоту, но вот Геральт…

- Не смотри на меня, - тихо попросила она, отворачиваясь от мужчины, кладя сложенные ладони под голову.

- Снова скажешь, что сама виновата? – спокойно спросил он, поддерживая голову согнутой рукой на весу.

- Но не ты же, - бросила она, даже не обернувшись. – Надо было лучше уворачиваться.

- Я должен был быть тогда с тобой, - тяжело вздохнул Волк, чувствуя, как с каждым словом Ласточка отдаляется от него. – Должен был быть рядом.

- Должен, - со злостью кинула девушка, - но не был. Помогал кому угодно, кроме меня, - вспылила Цири, рывком сев и прижав колени к груди. - Ты хоть искал? Или только развлекался с чародейкой из Ложи? – Она поймала его полный удивления взгляд. - Да, да, Трисс мне рассказала про Фрингилью.

- Это совсем другое, - коротко ответил мужчина, садясь на корточки. – Там, в Туссенте все было иначе…

- Да, - огрызнулась Ласточка. – Была зима, все дороги завалило снегом, а ты сидел с чародейкой и пил вино из лучших погребов. Лучше бы вообще тогда никуда не совался, - резко встав, крикнула ведьмачка, которую обида взяла за живое. – И здесь тебе тоже нечего делать. Пряха – мое дело. Поезжай обратно в свой Туссент или еще куда! Не желаю тебя видеть!

Цири говорила сгоряча, не подумав, но Белый Волк схватил девушку прежде, чем она успела сделать хоть шаг. Прижав спиной к своему торсу, захватил в свои объятия, сцепив непослушные женские руки на груди. Она вырывалась, но крепкая мужская хватка не давала ей убежать. Ведьмак склонился к уху Ласточки.

- Пряха – наше дело. Мы вместе его начали и вместе закончим вне зависимости от того, хочешь ты меня видеть или нет, - холодным тоном заговорил Геральт. – Час назад пела совсем другую песню.

- Отпусти, - чувствуя, как обмякает в мужских руках, попросила Ласточка.

- Нет, - прижав Цири к себе еще сильнее, ответил Волк. – Никогда, если вдруг снова начнешь выдумывать себе черт знает что. – Его голос стал вкрадчивым, тихим, гипнотизирующим. – То, что было у меня с Фрингильей, с Трисс и с кем-либо еще, осталось в прошлом. Тебе не стоит волноваться о том, что быльем поросло.

Девушка тихо стояла в объятиях Геральта, ощущая, как его желание снова набирает силу.

- И я буду смотреть на тебя так, как мне нравится, - довольным голосом проговорил мужчина, всего в несколько шагов пересекая комнату и прижимая Ласточку грудью к деревянной колонне.

- Скажи это, - страстным шепотом попросила девушка, хватаясь пальцами за колонну и краем глаза глядя на ведьмака. – Чтобы я поверила тебе.

- Ты безумно красивая женщина, Цири - торжественно, нараспев произнес Белый Волк. – Ты самая желанная женщина.

Ее улыбка и вера смешались с его словами. На последнем вздохе, с лаской проведя ладонями по женским ягодицам, он взял ее сзади, прижав к колонне, служившей опорой для Ласточки. Их стоны наполнили ночь новой музыкой, услаждая слух старой ведьмы, притаившейся среди редких деревьев.

- Да когда же, наконец, закончится этот проклятый дождь?

Цири отошла от окна, осыпая руганью скверные болота и ливень, с жадностью пустынного отшельника хлещущий землю вот уже третьи сутки. Такая погода была странным феноменом в это время года, когда топи должны были вовсю парить и исходить мерзостными запахами разложения и утопцев.

Девушка мерила шагами комнату, не находя себе места взаперти. Ведьмак сидел на стуле, уперев локти в колени и уронив голову на скрещенные пальцы. Нетерпение и раздражение кипели в нем точно так же, но мужчина, в отличие от Ласточки, не спешил выставлять это напоказ.

С первых упавших на землю капель было ясно, что это работа старой ведьмы, которая, почуяв опасность, решила не дать ведьмакам завершить дело, начатое несколько лет назад.

- Перестань мельчишить и сядь уже, - жестко произнес Белый Волк, поднимая глаза на девушку, которая тут же смирила его гневным взглядом. – От твоего хождения толку нет, а у меня голова начинает болеть.