Сталь в бархате

– Близок конец царства ложного бога церковников! Прольются реки крови, но то будет кровь на алтари Владык Вселенной, которой дети Атавии смоют свою вину перед ними. Взметнется к небу пламя пожарищ, в огне которого сгорят нечестивые книги лжепророков и храмы фальшивого бога! И дым этих пожарищ будет дымом кадильниц, достойных великих и истинных богов, создавших мир! И явится вечно юный и прекрасный Ат-Кенир, чтобы освободить нас! Он идет! Я слышу грозную поступь нашего освободителя! Он идет, мститель и вождь нашей победы! Он уже близко! Слышите ли вы его шаги?!

– Слышим! – взревела толпа.

Пламенная речь жреца и питье, способное вызывать зрительные и слуховые галлюцинации, привели к тому, что многим в самом деле казалось, будто они слышат громкие шаги, от которых содрогается свод зала.

– Он явится из пустынь Юга, как было предсказано, и полнеба окраситься кровью! И содрогнется земля! Мы приготовили трон для нашего повелителя! Мы готовы служить ему по первому зову! Мы готовы отдать жизнь по его приказу! Мы готовы смести с лица Атавии всех врагов! Приди, Ат-Кенир! Займи свое место и правь нами! Веди нас к победе! Раздави своей железной стопой лживых змей! Залей кровью предателей эту иссохшую землю! Оплодотвори своим священным семенем тела наших дев! Мы – твои слуги! Приди и правь нами!!!

Жрец в экстазе простерся ниц у трона из черепов, а вся беснующаяся и воющая толпа последовала его примеру. Люди ползли на животах к возвышению, исступленно бились головой об пол и, тянули руки к трону и громко взывали:

– Приди, Ат-Кенир! Приди и правь нами!

И тут случилось нечто совершенно непонятное и не поддающееся осмыслению здравого ума: душный воздух зала как бы сгустился над троном и это, поначалу бесформенное туманное облако, вдруг стало приобретать очертания человеческой фигуры. Некто, сидящий на черепах, был молод, невысок ростом и довольно изящно сложен. Высокие сапоги и одежда из черной кожи с металлическими украшениями плотно облегала его стройное тело, а руки покоились на рукоятке меча, зажатого между коленями. Черты лица были довольно расплывчаты, но можно было разглядеть черные локоны до плеч, брови вразлет и горящие глаза.

Стало ли это видение плодом коллективной галлюцинации, вызванной напитком или экстаз, в который впала толпа, привел в действие некие таинственные силы – неизвестно. Но видение было – это могли подтвердить все в зале, хотя фигура на троне и растаяла через несколько мгновений без следа.

Надо ли говорить, что после такого чуда, свершившегося на глазах у всех, язычники пришли в полное неистовство.

Жрец с ножом в руке на протяжении всей этой сцены смотрел на видение с едва ли не большим изумлением, чем его прихожане. Казалось, он совершенно не ожидал ничего подобного. Этот человек не участвовал в общем сумасшествии и единственный из всех не впал в экстаз. Явление фигуры на троне, похоже, застало жреца врасплох, и он не сразу пришел в себя. Но, когда обезумевшая толпа ринулась на возвышение, грозя смести все на своем пути, он встал перед алтарем и громовым голосом возвестил:

– Ат-Кенир явился! Вознесем же наши молитвы Владыкам Вселенной в благодарность!

И сразу же затянул торжественный гимн. Звуки его зычного голоса достигли дальних уголков храма, заглушив даже вопли беснующихся верующих. Ритмичная, хорошо знакомая мелодия подействовала на толпу магически. Один за другим они стали подхватывать слова и вскоре под сводами храма зазвучал торжественный хорал. Неистовая радость выплеснулась в торжественное песнопение и страсти слегка поостыли.

Лишь только последний звук гимна смолк, жрец воскликнул:

– Всемилостивые боги, и ты, наш повелитель, посланец небес, примите наши жертвы!

– Примите наши жертвы! – вторила толпа и немного притихла в ожидании волнующего зрелища.

– Сегодня мы приносим в жертву кровь мужчины и девственность женщины. О, боги! Примите благосклонно наши жертвы! О, Ат-Кенир, приди и правь нами! – продолжал жрец с ножом, подавая служителям знак.

Они проворно отвязали от столба священника и, несмотря на его отчаянное сопротивление, быстро подтащили несчастного к алтарю, опрокинули на спину и привязали к кольцам.

Жрец приблизился к хрипящей, извивающейся жертве. Толпа замерла в ожидании. Он театрально взмахнул ножом и священник дико, из последних сил закричал. Именно этого и добивался его беспощадный палач. Быстрее молнии он ухватил свою жертву за язык.

– Я отрежу твое лживое змеиное жало, которым ты смущал народ, проповедуя догматы ложной веры!

Нож сверкнул в воздухе, и толпа сладострастно ахнула. Окровавленный, бесформенный комок мелькнул в руке жреца и упал на уголья в чаше слева.

– А теперь я вырежу твое черное сердце!

Окровавленный нож вновь блеснул в воздухе. Распростертое на алтаре тело содрогнулось, и толпа содрогнулась вместе с ним, подавшись вперед. Жрец уже держал на ладони трепещущее сердце жертвы. Мгновение и оно полетело в чашу с огнем справа. Зал наполнился запахом свежей крови и горелого мяса.