Сталин

Насколько он был незаметным исполнителем в качестве одного из окружения, настолько оказался решительным, а часто и импульсивным политиком, став во главе партии. Кроме "секретного" доклада, ряда необычных мер во внутренней политике в послужном списке Хрущева значатся и такие неординарные шаги, как поездка к Тито для нормализации отношений с СФРЮ, размещение ядерных ракет на Кубе, встреча с президентом США Эйзенхауэром, решительные действия во время событий в Венгрии, установление дружеских отношений с президентом Египта Насером, непримиримость к Мао Цзэдуну, поддержка Вьетнама, и многие другие, которые несут на себе печать сложной и противоречивой личности Первого секретаря. Как показывают эти события, Хрущеву было не занимать решительности, мужества, готовности взять всю ответственность на себя. Но следует отметить при этом, что Никита Сергеевич был плохим аналитиком, нередко был непоследователен, явно переоценивал свои интеллектуальные и политические способности. Порой его шаги выглядели просто необдуманными и недальновидными. Ко всему этому прибавилась и старая болезнь, присущая не только Хрущеву, но и всей нашей системе в целом: абсолютизация роли первого лица. Политические структуры после Сталина по-прежнему не имели иммунитета против цезаризма, возвеличивания руководящей личности, не имели гарантий от появления новой формы культа. Своей деятельностью Хрущев лишь подтвердил этот органический изъян Системы, не располагавшей подлинными демократическими атрибутами.

Я, однако, вынужденно отвлекся. Но без этих отступлений нельзя показать всю историческую значимость той части XX съезда партии, которая нанесла первый страшный удар по сталинизму. Это было начало исторического поражения "вождя", тридцать лет строившего сталинский социализм.

Я не намерен пересказывать положения доклада Хрущева, а лишь попытаюсь показать, сколь велика была его роль в начавшейся десталинизапии и сколь глубокие последствия вызвало его выступление во всем мире.

...Итак, на исторической сцене было два главных действующих лица: неистовый Хрущев и призрачный Сталин. В звенящей тишине зала Первый секретарь переходил от вопроса к вопросу. Поспелов со своими помощниками подготовил доклад почти из полутора десятков разделов. Каждый из них был элементом целого, но играл и самостоятельную роль. Внутренняя логика была слабой. Так, например, излагая общеметодологические вопросы о культе личности и взглядах на него классиков марксизма, о ленинских оценках Сталина, докладчик как-то сразу переходил к теме "враги народа", а затем вновь возвращался к более общим вопросам: Ленин и партийная оппозиция, коллективное руководство. Некоторые темы неоднократно повторялись: ответственность за террор, геноцид и террор, террор. В докладе "О культе личности и его последствиях" были освещены и такие специальные темы, как Сталин и война, конфликт с Югославией, Берия, и некоторые другие.

Начал Хрущев спокойно: "В настоящем докладе не ставится задача дать всестороннюю оценку жизни и деятельности Сталина. О заслугах Сталина еще при его жизни написано вполне достаточное количество книг, брошюр, исследований. Общеизвестна роль Сталина в подготовке и проведении социалистической революции, в гражданской войне, в борьбе за построение социализма в нашей стране. Это всем хорошо известно. Сейчас речь идет о вопросе, имеющем огромное значение и для настоящего и для будущего партии, - речь идет о том, как постепенно складывался культ личности Сталина, который превратился на определенном этапе в источник целого ряда крупнейших и весьма тяжелых извращений партийных принципов, партийной демократии, революционной законности". В зале сидели делегаты, которые впервые (!) узнали о ленинском "Письме к съезду", об оценках, которые Ленин дал Сталину еще в начале 20-х годов. Это были откровения, позволившие наконец истине вырваться из заточения. Хрущев, хотя и заклеймил "троцкистско-зиновьевский блок", как и "бухаринцев", однако впервые высказал еретическую тогда мысль, что при Ленине борьба с оппозиционерами велась только "на идеологической основе".

Но не эти идеи были главными в докладе Хрущева. Весь пафос его выступления был направлен на осуждение сталинских беззаконий. "Ясное дело, - подчеркивал Хрущев, - что здесь были проявлены со стороны Сталина в целом ряде случаев нетерпимость, грубость, злоупотребление властью. Вместо доказательств своей политической правоты и мобилизации масс, он нередко шел по линии репрессий и физического уничтожения не только действительных врагов, но и людей, которые не совершали преступлений против партии и Советской власти".