Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть I: 1878 – лето 1907 года

Как установил Б. И. Николаевский, в январе 1908 г. ЦК РСДРП постановил послать на Кавказ комиссию для расследования дела о тифлисской экспроприации. Решение было вынужденным и принято было ввиду разгоравшегося в партии скандала. В ноябре 1907 г. в Берлине был арестован Камо^[920], причем с впечатляющими вещественными доказательствами в виде партии закупленного оружия и бомб^[921]. В начале 1908 г. провалился план Красина по размену похищенных в Тифлисе 500-рублевых купюр, номера которых были известны русским властям. Красин надеялся, что сведения об этих купюрах не были еще переданы в зарубежные банки, и придумал масштабную операцию: его эмиссары из большевистской молодежи должны были почти одновременно разменять их в банках разных крупных городов Европы. В первых числах января 1908 г. его посланцы явились в банки в Париже, Женеве, Стокгольме, Мюнхене и повсюду были арестованы. При обысках у некоторых из них нашли не только тифлисские купюры, но и доказательства связей с большевистским центром^[922]. Если до этого момента Ленину и большевистской верхушке удавалось скрывать свою причастность к экспроприации, то теперь она сделалась очевидна. ЦК постановил провести расследование всех обстоятельств тифлисской экспроприации, для чего отправил на Кавказ комиссию из Н.Н. Жордании и представителя латышской социал-демократии Данишевского, в то время занимавшего позицию внефракционного примиренца. Б. И. Николаевский считал, что состав комиссии «гарантировал объективность ее расследования», поскольку оба они не имели отношения к делам ленинской группы. Сложно с ним согласиться, ведь Жордания был одним из центральных участников неутихавшей вражды между грузинскими меньшевиками и Кобой и его товарищами. Члены делегации ЦК присутствовали в Тифлисе на заседаниях V съезда закавказских организаций РСДРП, который заслушал доклад о проведенном тифлисской комиссией расследовании и принял резолюцию об исключении из партии лиц, причастных к этой экспроприации^[923]. Николаевский отметил, что после возвращения делегации ЦК провел некое заседание, протокол которого остался неизвестным, а о принятых решениях можно судить лишь по тому, что ЦК счел нужным опубликовать особое заявление о том, что РСДРП в целом «ни в коем случае не может быть признана ответственной за тифлисскую, равно как и за другие экспроприации» в силу принятой Лондонским съездом резолюции, осуждающей подобные акции, и по последовавшему протесту Закавказского комитета, обвинившего ЦК в затягивании дела об экспроприации. Отсюда следовало, что ЦК отказался утвердить доклад Жордании и Данишевского и принял какое-то решение о дополнительном расследовании^[924]. Конечно же, Ленин прилагал отчаянные усилия, чтобы замять это дело и свое в нем участие, ибо с запозданием понял, насколько это гибельно для его политической репутации, особенно среди западноевропейских социал-демократов. Справедливости ради следует заметить, что грузинские меньшевики, столь энергично обвинявшие большевиков и Кобу в организации экспроприации, как показал современный исследователь, сами вовсе не были столь уж невинны и еще в конце 1906 г. заявляли, что в новых условиях правительственной реакции требуются более решительные методы борьбы, и призывали к усиленному созданию боевых дружин и террористических групп, которые (под руководством преобладавших в Тифлисе меньшевиков) и в 1906 г., и позднее убивали неугодных партийцам «провокаторов» и должностных лиц^[925]. По их логике, индивидуальный террор как средство «самозащиты» был совсем иным делом и не подпадал под решение съезда о запрете «партизанских выступлений».

Среди информации, поступившей к тифлисским жандармам от агентуры в конце 1908 г., есть сведения о постановлении Областного комитета (не Бюро) закавказских социал-демократических организаций, заслушавшего доклад следственной комиссии и постановившей исключить из партии участников экспроприации на Эриванской площади со ссылкой на «волю партии, выраженную на Стокгольмском и Лондонском съездах» (см. док. 7). Однако заседание Областного комитета в донесении датировано 29 августа, а постановление – 7 сентября 1908 г., тогда как Жордания и Данишевский побывали в Тифлисе в конце зимы того года (в марте бакинские большевики уже выступили с протестом против их решений). Значит, Областной комитет еще раз вернулся к этому вопросу. Быть может, именно об этом заседании вспоминал потом Р.Арсенидзе.