Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть II: лето 1907 – март 1917 года

К. Т. Новгородцева-Свердлова выпустила множество вариантов написанной ею биографии покойного мужа. После публикации в 1924 г. писем Свердлова из Курейки с негативными отзывами об И. Джугашвили, которая не могла состояться без участия и одобрения вдовы Свердлова, последняя, конечно, оказалась в весьма уязвимом положении; возможно, публикация свидетельствует о ее причастности к антисталинской партийной оппозиции. В сталинскую эпоху Новгородцева-Свердлова писала, что Свердлов будто бы работал «под руководством товарища Сталина», «стал ближайшим помощником И. В. Сталина», старательно подчеркивала дружбу между ними^[511]. После XX съезда КПСС и разоблачения культа личности у вдовы Свердлова, как и у многих других старых большевиков, появилась возможность высказать то, о чем прежде говорить они боялись. К. Т. Новгородцева принялась опровергать свои прежние книги, не называя, впрочем, прямо, с кем спорит («мне не раз приходилось встречаться с утверждением, широко распространенным в нашей исторической литературе»^[512], – писала она, умалчивая, что именно это опровергаемое теперь утверждение содержалось в ее собственных книгах). Наступившая «оттепель» давала лишь относительную, очень узкую возможность пересмотра недавней истории, и, корректируя сказанное раньше об отношениях Свердлова и Сталина, К.Т.Новгородцева многое недоговаривала и временами уклонялась теперь от истины в противоположном направлении, отрицая какое бы то ни было сотрудничество покойного мужа с будущим диктатором даже там, где имеются документальные свидетельства, такие как переписка с Лениным. В итоге некоторые моменты биографии Свердлова оказались довольно запутанными, особенно в том, что касается взаимоотношений или хотя бы в простой хронологии знакомства Якова Свердлова и Иосифа Джугашвили^[513].

О самом их знакомстве Новгородцева говорит вскользь и не в каждом издании своей книги. В издании 1939 г. их встреча не упомянута; в издании 1941 г. о ней сообщено одной фразой: «Здесь, в далекой ссылке, впервые встретились Сталин и Свердлов»; примерно то же повторяет в издании 1946 г. Обычно многословная, склонная к беллетризованному повествованию и диалогам Новгородцева в данном случае не стала живописать знакомство Свердлова со Сталиным и обстоятельства, при которых оно произошло. В изданиях 1957 и 1985 гг. об их встрече в Нарыме не говорится, а вот в издании 1960 г. она снова лапидарно упомянута («здесь, в Нарыме, они и познакомились»)^[514].

Несомненно, что эти двое действительно познакомились в нарымской ссылке, об этом свидетельствует также письмо Свердлова из Туруханска, где он называет Джугашвили старым знакомым по другой ссылке (см. гл. 24, док. 32), причем моментов, когда была возможна их встреча в Нарыме, немного.

Я. М. Свердлов побывал в нарымской ссылке дважды. Впервые он был сослан туда в марте 1910 г., в конце июля бежал, каким именно образом, не известно^[515]. К. Т. Новгородцева ограничилась на этот счет лаконичным замечанием, что «он бежал, не пробыв в Нарыме и четырех месяцев»^[516]. Снова арестованный в Петербурге в ноябре 1910 г., Свердлов был опять выслан в Нарымский край. По дороге в июне 1911 г. он попытался бежать в Томске при посадке на пароход «Колпашевец»», чем нарушил существовавшее между ссыльными и охраной негласное джентльменское соглашение, согласно которому с дороги не бегали^[517]. Возмущение томских ссыльных, понимавших, что поступок Свердлова ухудшит условия для всех, заставило его сдаться полиции и заявить, что он случайно отстал от парохода. Местом его ссылки было определено село Колпашево, но во избежание новых попыток побега Свердлова по прибытии туда незамедлительно перевели в отдаленное глухое селение Максимкин Яр в 500 верстах от Нарыма. Там он прожил до февраля 1912 г., когда был переведен сначала в Колпашево, затем в Нарым, обратно в Колпашево, там в конце мая арестован за организацию демонстрации политических ссыльных в Нарыме (в ней участвовал живший там же В. Куйбышев). 2 июня 1912 г. Свердлов был переведен в Томск в пересыльную тюрьму, где пробыл три месяца. Приехавший после демонстрации в Нарым уездный исправник провел расследование, в результате которого последовало «увольнение пристава Овсянникова, всегда ставившего в курс дела ссыльных о всех секретных распоряжениях из Томска через ссыльного эсера Аммосова»»^[518].

Когда Джугашвили во второй половине июля приехал в Нарым, Свердлов был еще в томской тюрьме, затем с 11 августа жил в Колпашево. Они могли встретиться только во второй половине августа, если Джугашвили приезжал в Колпашево под предлогом покупки припасов. О возможности для ссыльных таких поездок свидетельствует рассказ Я. Алексеева, где поездка в Колпашево упомянута как дело обыкновенное, это отмечается и в воспоминании Л. К. Тихомировой, которое, впрочем, кажется не очень достоверным.