Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть II: лето 1907 – март 1917 года

Начальник Петербургского ГЖУ 5 февраля 1913 г., описывая в донесении в Департамент полиции положение в думской социал-демократической фракции, отметил, что она делится на две группы, одна из которых «находится в тесной связи с Центральным Комитетом РСДРП, от которого и получает соответствующие указания для фракционных работ. Указания эти получаются или непосредственно от членов Центрального Комитета, для чего члены с.-д. фракции выезжают заграницу для свидания с Лениным […], или же через представителя названного Комитета, периодически приезжающего на заседания фракции. Таковым представителем в минувшую сессию был „Коба“». Что касается второй группы, то она «связи с Центральным Комитетом не имеет и директивами его не руководствуется. Она признает общепартийную с.-д. работу, без разделения ее на группы». При этом думская фракция не была связана с Петроградским комитетом РСДРП, члены которого «бывают иногда на заседаниях фракции, но посещают эти заседания на правах знакомых кого-либо из членов»^[580].

В декабре Коба-Васильев регулярно получал от Ленина рекомендации насчет того, что следует делать депутатам. А. Е. Бадаев в статье, появившейся в «Правде» к сталинскому юбилею 1939 г., рассказывал, как по советам и практически под диктовку Кобы составлял свою первую речь с думской трибуны, произнесенную 14 декабря 1912 г. (см. док. 30). Он, конечно же, превозносил и преувеличивал роль Сталина. В книге Бадаева «Большевики в Государственной Думе», изданной в 1929 г. в Ленинграде, первой думской речи отведена целая глава, однако об участии Сталина в ее подготовке нет ни слова, равно как и вообще о роли Сталина в предвыборной кампании.^[581] В переиздании той же книги (Москва, 1932 г.) сообщается, что в конце лета в Петербург приехал бежавший из нарымской ссылки Сталин и «принял на себя руководство всей избирательной борьбой нашей партии»^[582], но о том, что он помогал Бадаеву готовиться к выступлению, также нет ни слова. Об этом эпизоде бывший депутат «вспомнил» только в 1939 г. При этом в издании 1929 г. имя Сталина пропущено в перечне участников краковского совещания в январе 1913 г. (перечислены Ленин, Крупская, Зиновьев, Трояновский, Лобова, Розмирович «и еще несколько товарищей, делегатов из крупных рабочих центров», а также депутаты Петровский, Малиновский, Шагов и сам Бадаев; имена указаны именно в такой последовательности^[583]). В издании 1932 г. имя Сталина появляется среди участников совещания третьим, вслед за Лениным и Крупской, более того, появляется еще и Каменев (который на совещании не был), оттесняя Зиновьева на пятое место^[584]. Таким образом, в 1929 г. Бадаев не захотел упомянуть участие Сталина в краковских совещаниях, где тот несомненно был. Вероятно, имеет значение, что это издание 1929 г. появилось в Ленинграде, можно предполагать какие-то связи Бадаева с антисталинской оппозицией в партийной верхушке. Позднее Бадаев, как и все, стал преувеличивать его заслуги. Найти среди этого меру реального участия Иосифа Джугашвили можно лишь предположительно. Очевидно, он, единственный на тот момент член Русского бюро ЦК, находясь осенью 1912 г. в Петербурге, действительно сыграл определенную роль в думской предвыборной кампании и приложил руку к избранию Бадаева депутатом от столичной рабочей курии. Вполне вероятно и то, что опытный пропагандист давал новоиспеченному рабочему депутату советы по составлению речи и тому, как лучше выступать, хотя, наверное, не до такой степени, как позднее живописал Бадаев в газетной заметке.

Г. И. Петровский в суховатом, сдержанном тоне в письме в ИМЭЛ в 1950 г. свидетельствовал, что у депутатов «было несколько совещаний с И. В. Сталиным по вопросам парт. работы в Думе и во фракции» (см. док. 28), а отвечая на вопросы Ленинградского Истпарта в 1938 г., уточнил, что «до революции товарища Сталина я видел раза три, четыре», когда тот приходил на заседания фракции и на квартире Бадаева, когда обсуждали выступления в Думе и поездку за границу к Ленину (см. док. 29). Действительно, нелегал Джугашвили вряд ли мог себе позволить часто бывать в квартире думской фракции, это было слишком рискованно, так что рассказ Петровского выглядит достаточно точным. Наконец, отметим еще один аспект ситуации: не искушенные в политике рабочие-депутаты казались удобным, покладистым материалом, которым легко руководить и помыкать по усмотрению Ленина и его помощника.