Читаем Сталин. Большая книга о нем полностью

кинофильмов в Кремле:

…Вот и сейчас у меня перед глазами небольшой, уютный просмотровый зал на втором

этаже Большого Кремлевского дворца, переделанный из зимнего сада… мягкие кресла с

подлокотниками. Перед ними с двух сторон небольшие столы с закусками. Зная вкус Хозяина,

предпочтение отдавалось водам, изготовленным знаменитым грузинским мастером Лагидзе.

Вино тоже грузинское — красное и белое. Наливая себе, Хозяин смешивал их в фужере.

Воспоминания Никиты Сергеевича Хрущева о том, как выпивал Сталин в довоенное и

послевоенное время, нельзя назвать абсолютно беспристрастными. Понятно, что его книга

весьма политизирована, и если мы внимательно изучим ее, расставив эпизоды с «пьянством»

«вождя народов» в хронологическом порядке, то получим весьма неприглядную картину.

Создается впечатление, что будущий генералиссимус с детства был приучен к употреблению

алкоголя:

Сталин рассказывал о своем отце, что тот был сапожником и сильно пил. Так пил, что

порою пояс пропивал. А для грузина пропить пояс — это самое последнее дело. «Он, —

рассказывает Сталин, — когда я еще в люльке лежал маленьким, бывало, подходил, обмакивал

палец в стакан вина и давал мне пососать. Приучал меня, когда я еще в люльке лежал».

Кстати, можно провести определенную параллель с этим рассказом Хрущева и

воспоминаниями дочери Сталина Светланы, в которых она писала о последнем разговоре со

своей матерью:

Мое последнее свидание с ней было чуть ли не накануне ее смерти, во всяком случае, за

один-два дня. Она позвала меня в свою комнату, усадила на свою любимую тахту (все, кто жил

на Кавказе, не могут отказаться от этой традиционной тахты) и долго внушала, какой я

должна быть и как должна себя вести. «Не пей вина! — говорила она. — Никогда не пей вина».

Это были отголоски ее вечного спора с отцом, по кавказской привычке всегда дававшего

детям пить хорошее виноградное вино. В ее глазах это было началом, которое не приведет к

добру. Наверное, она была права, — брата моего, Василия, впоследствии погубил алкоголизм.

Следующий сюжет, который вспоминал Хрущев, касался того времени, когда Сталин был

в ссылке (см. главу «Сталин и его наличные». — Авт. ). Там есть упоминание о том, как

«политический» Иосиф Виссарионович выпивал с уголовниками. А потом пришло время

упомянуть и основателя ленинизма. Ссылки на Владимира Ильича всегда были мощным

оружием для коммунистов. Вот и Хрущев приводит не подтверждавшиеся более никем слова

Сталина:

Помню такой конкретный случай, когда Сталин прямо выражал неудовольствие

Лениным. Когда Сталин, по его рассказу, находился в Царицыне, он поехал на хлебозаготовки и

принимал тогда же меры по организации обороны Царицына. Туда вместе с 5-й армией

отступил с Украины Ворошилов, и там они сошлись со Сталиным. Сталин рассказывал, что

Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»

130

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары