Сталин. Большая книга о нем

Все верно, 15 июня в КОВО пришла директива НКО и ГШ № 504205 от 12 июня. По

которой с 16—17 июня для повышения боевой готовности войск округа… все глубинные

дивизии и управления корпусов с корпусными частями (2-й эшелон КОВО) начали выдвижение

«ближе к госгранице в новые лагеря, согласно прилагаемой карте».

«Директивой штаба округа от 16 июня 1941 года 200-й дивизии предписывалось в полном

составе, но без мобилизационных запасов 18 июня в двадцать часов выступить в поход и к утру

28 июня сосредоточиться в десяти километрах северо-восточнее Ковеля».

Действительно, директива НКО и ГШ от 12 июня указывала: «С войсками вывести

полностью возимые запасы огнеприпасов» и ГСМ. И в этой связи возникает вопрос: надо ли

брать мобзапасы по такой директиве? Если указано «в полном составе, но без мобилизационных

запасов… выступить в поход», то будет ли это нарушением директивы НКО от 12 июня? Нет.

«Эта дивизия могла иметь кучу приписников, которые обязаны явиться к месту сбора,

которое им укажут в военкомате. Поэтому указание совершенно разумное — пункт сбора

приписников (с запасами имущества на них) не таскать за собой, а оставить в ППД и ждать,

когда они туда прибудут. А это могло быть как через несколько часов, так и через несколько

суток. А вот боеприпасы на них взять с собой, потому что, во-первых, неизвестно, как пойдут

дела и б/п могут пригодиться, а во-вторых, если запас БК большой, то призывникам еще и

транспорт надо оставлять, а кому нужен такой геморрой, когда самим транспорта не хватает. В

общем, это обычное дело в отношении не полностью укомплектованных дивизий. И еще,

директива НКО — это все же не приказ, и она оставляет командующему округа определенный

диапазон для его личных указаний. Другое дело, что за них его потом и судить могут, но это уже

зависит от того, как он успешно выполнит задачу…» (С. Мильчаков, п-к ГРУ).

«Целуя жену и сынишек, я почти не сомневался, что ухожу на войну. В ночь на 22 июня

дивизия совершала четвертый переход».

Так как марши совершали по ночам, то, значит, вышла данная дивизия к границе 17 июня.

«Начали мы его раньше, чем рассчитывали. <…> Около трех часов ночи послышался

нараставший гул самолетов. В темноте нельзя было определить их принадлежность. Но почему

самолеты идут с запада на восток?.. И звук у них необычный. Наши ТБ-3 так не воют.

Через полчаса дивизия подошла к переправе. <…>

Снова послышался нараставший гул самолетов.

В небе уже посветлело, и с помощью бинокля я точно определил: над нами

бомбардировщики Ю-88. Хорошо были видны немецкие опознавательные знаки.

“Юнкерсы” нас не бомбили. Полагаю, они имели другую задачу: нанести удар по

глубоким тылам. Но вскоре донесся гул близких разрывов — вражеские самолеты все же

атаковали колонну нашего 661-го стрелкового полка. <…>

Докладываю комкору А.И. Лопатину где мы находимся, и жду указаний. Лопатин ответил,

что еще не разобрался в обстановке, так как связь с командующим 5-й армией, в состав которой

входит корпус, пока не установлена.

И все-таки генерал Лопатин информировал меня о том, что произошло. Сегодня в четыре

часа утра фашистская Германия своими сухопутными войсками перешла нашу государственную

границу от Балтики до Карпат. Идут сильные бои. Обстановка сложная и во многом неясная…»

Генерал-лейтенант Б.И. Арушанян, начальник штаба 12-й армии КОВО, «Боевые

действия 12-й армии в начальный период войны» (ВИЖ, 1973, № 6, с. 60):

«21 июня я засиделся в штабе армии, который располагался в Станиславе, за разработкой

очередного планового учения и вернулся домой очень поздно.

В четвертом часу ночи меня разбудил телефонный звонок:

Сборник: «Сталин. Большая книга о нем»

316

— Товарищ генерал, докладывает оперативный дежурный. Вас срочно вызывает к

аппарату начальник штаба округа генерал-лейтенант М.А. Пуркаев.

Быстро одеваюсь, еду в штаб. Дежурный доложил: только что по “ВЧ” звонил

командующий войсками округа генерал-полковник М.П. Кирпонос и приказал срочно вызвать в

штаб командующего армией генерал-майора П.Г. Понеделина и вас. Командарм еще не прибыл.

Я доложил о своем прибытии командующему войсками (около 4.00. — Авт .).

— Какова обстановка в полосе вашей армии? — спросил генерал М.П. Кирпонос.

— Пока все спокойно.

— Хорошо. Возьмите бумагу, карандаш и записывайте. Немецко-фашистская авиация, —

диктует Кирпонос, — сегодня в 3.00 бомбила Киев, Одессу, Севастополь и другие города. С 3

часов 30 минут артиллерия ведет сильный огонь по нашим пограничным заставам и

укрепленным районам. Приказываю:

1. Немедленно поднять войска по тревоге, рассредоточить их и держать в боевой

готовности; авиацию рассредоточить по полевым аэродромам.

2. Огневые тачки УР занять частями укрепрайонов.

3. Полевые войска к границе не подводить, на провокации не поддаваться.

Я повторил записанное распоряжение».