Сталин. Феномен вождя: война с собственным народом, или Стремление осчастливить его любой ценой

«После неудавшегося покушения германских военных на Гитлера 20 июля 1944 года, когда бомба, заложенная полковником фон Штауффенбергом в портфель, не убила фюрера, Гитлер с запоздалой горечью сказал министру вооружений и боеприпасов Альберту Шпееру, что теперь он понял, что, убрав Тухачевского, Сталин поступил очень дальновидно. Гитлер, – пишет А. Буллок, – после этого покушения готов был перестрелять и пересажать всех немецких генералов, но в той ситуации, которая к этому времени сложилась на фронте с СССР и в Нормандии с англо-американским военным десантом, начавшимся в июне того же года, Гитлер не мог себе этого позволить. Без опытных военных кадров продолжать войну было просто невозможно. Поэтому фюрер предпринял все меры, чтобы скрыть от народа раскол между ним и армией, арестовав и казнив всего 200 генералов и офицеров.

Единственное, на что он пошел, было решение направить во все воинские штабы политработников национал-социалистической партии, использовав еще одно изобретение русской практики, которой Гитлер теперь восхищался».

Сталин же на массовые репрессии командных кадров РККА пошел в мирные 1930-е годы, исходя из того, что от его действий зависит и сохранение самого политического режима.

Но у Сталина был еще один период мирной жизни, когда он, почувствовав угрозу созданному им в стране политическому режиму, еще раз воспользовался опытом 1930-х годов. Это были 1949–1953 годы.

Глава 2. После войны – сызнова война с кадрами

Представление о Сталине как политическом вожде Советского государства в рамках названия настоящей книги было бы неполным, если бы мы хотя бы вкратце не коснулись его «войны с собственным народом» и после Победы в Великой Отечественной войне.

Как уже было сказано выше, 12 июня 1937 года по личному распоряжению Иосифа Джугашвили – Сталина были расстреляны 8 высших военачальников Вооруженных сил СССР (см. подписанную утром 11 июня телеграмму вождя председателю Специального судебного присутствия Ульриху). Неимоверно трудно было в тяжелейших условиях войны восстанавливать организационную силу и мощь вооруженных сил страны, однако народ напрягся, выдвинул из своей среды талантливых военачальников и возродил мощь Красной армии. Для того чтобы восполнить нанесенный Сталиным урон и вырастить новых 8 маршалов СССР (Жукова, Конева, Говорова, Василевского, Рокоссовского, Малиновского, Толбухина, Мерецкова), Красной армии потребовалась Великая Отечественная война и гибель в боях с немецко-фашистскими захватчиками миллионов наших солдат, офицеров и генералов.

Но Сталин и после Победы остался самим собой и повел новую войну с выросшими за это время управленческими кадрами. И сызнова начал с военных: сначала, с 1946 года, под опалу попал маршал Г. Жуков, а потом арестам были подвергнуты 112 выросших в ходе войны генералов (по данным А. Н. Яковлева – председателя комиссии по реабилитации жертв политических репрессий). Затем ареал репрессий был расширен – под топор попали этнические русские управленческие кадры в сфере государственного и хозяйственного строительства, а вдогонку им – и евреи в сфере науки, искусства, культуры, медицины, издательского дела. Причины, в силу которых шли эти аресты, внешне разнились друг от друга, но суть от этого не менялась – вождь вновь каленым железом выжигал тех, кто мог, по его мнению, представлять опасность для его личной власти. Появился, правда, в этом амбиенте и новый момент.

В 1947 году, после нескольких перенесенных им, начиная с сентября 1945 года, микроинфарктов и микроинсультов, вождь впервые задумался о том, кому он может передать власть. На кону, как свидетельствуют очевидцы, опять стоял не столько вопрос о личной власти диктатора, сколько судьба его главного детища – Советского Союза. Вождь опасался, что после его смерти его политические наследники «профукают» и СССР: «Я умру, что вы будете делать без меня? Вас же передушат как котят!!!» – восклицал он несколько раз во время застолий на своей даче в Кунцеве после заседаний политбюро ЦК.

В хранящихся в РГАНИ неправленых мемуарах Н. Хрущева, в опубликованных мемуарах Юрия Жданова, Анастаса Микояна и других содержатся упоминания о том, как в 1947 году вождь стал заводить разговоры о том, что ему уже почти 70 лет и пришла пора подумать о том, кому можно будет передать власть в партии и в государстве, когда Сталин (он так и говорил себе – в третьем лице) уйдет в мир иной.