Сталин и заговор генералов

К.Радек также «отозвался с большими сомнениями о пригодности Германской коммунистической партии к роли гегемона». Он опасался и непригодности «будущих членов германского совнаркома, импортированных из Москвы». Он боялся, что «московские товарищи, склонные направлять каждую революцию по образцу российской, не смогут дать пригодных для германской обстановки директив»⁷⁷⁸. По мнению Радека, «первый вопрос, в оценке которого мы, может быть, расходимся, — тот, что, по-моему, занятие Германии союзниками угрожает не созданием контрреволюционного тыла, а национальной войной. Второе. Я боюсь, что в Германии сейчас не коммунизм придет после фашизма, а фашизм после коммунизма. Мы удержать массы не можем». Радек вновь указывал на то, что «огромное значение там будет иметь зато мелкая буржуазия (главным образом как фашисты)». Радек считал, что «не только не надо входить в столкновения с фашистами, но надо всячески избегать их, пока экономическая обстановка не разложит фашизм». Наконец Радек прямо заявлял: «Мы должны выступать как партия защиты Германии».

Примечательно его отношение к господствовавшему мнению, что революция в Германии будет означать новую Советско-польскую войну. Ссылаясь на кулуарные разговоры с высокопоставленными и ответственными представителями Польши, Радек пересказал откровения Кнолля: «Единственная реальная политическая цель Польши — присоединение Восточной Пруссии». Радек передал удивление Кнолля «укрепившемуся в России мнению, что мобилизация в Польше неизбежно должна вызвать мобилизацию в России. Что война исторически неизбежна — это совершенно' ясно, но возможна и передышка в несколько месяцев после революции»⁷⁷⁹. Иными словами, внимание следует акцентировать не на военных действиях войск Западного фронта против Польши и не на ожидании военного натиска поляков на границы СССР, а на организации вооруженного сопротивления французской агрессии в самой Германии. Речь, таким образом, велась'о «революционной войне» против Франции. Итак, установка на вооруженное вмешательство Красной Армии в германской революции была принята в Полит-бюро ЦК. Решался вопрос: как это осуществить, не испортив войной отношения с Польшей. Председатель РВСР Л.Троцкий уже в конце августа 1923 г. требовал от политического руководства занять определенную позицию по отношению к Польше, заключив договор о невмешательстве в дела Германии. Он требовал принять все необходимые меры к тому, чтобы не допустить войны с Польшей. Эту позицию он подтвердил в письме к членам ЦК и ЦКК от 23 октября 1923 г., считая, что «политика в отношении Польши» должна вестись «в плоскости переговоров о транзите и военном невмешательстве»¹.

Уже 6 сентября 1923 г. на заседании Политбюро ЦК обсуждался вопрос о карельской бригаде, о территориальных дивизиях, которые необходимо было развернуть ввиду предстоящих военных событий^{780 781}. Видимо, речь шла и о 2-й стрелковой дивизии Западного фронта. Вновь к этим же вопросам обращались на Пленуме ЦК 24 сентября и на заседании Политбюро ЦК 27 сентября⁷⁸². В связи с этими намерениями в сентябре —ноябре 1923 г. на Западный фронт перебрасывались вновь сформированный 16-й стрелковый корпус под командованием И.Блажевича из Приволжского военного округа и 6-я кавалерийская дивизия