Сталин и заговор генералов

Александр Ильич Егоров (1883—1939), из мещан, полковник (1917) старой армии, бывший эсер (до 1918 г.), несмотря на высокие посты, которые он занимал в годы Гражданской войны, в общественном мнении и в оценках военных специалистов не обрел широкой популярности. Во всяком случае, на фоне «легенд» о Тухачевском или Буденном Егоров был известен сравнительно менее широкому кругу в основном военных профессионалов. К середине 20-х годов у него была ренутация весьма авторитетного «революционного гене раза». Однако его не считати «знаковой» фигурой, которая могла бы представлять Красную Армию, как Тухачевский, Буденный, Каменев, Ваце-тис. Впечатления, оставшиеся у лиц, близко знакомых с Егоровым или случайно с ним встретившихся, дают возможность представить этого «генерала».

«Егоров. Командующий Южным фронтом. Высокий, крепкого сложения. Грубоватое, простодушное лицо. Приплюснутый нос. Глубоко сидящие глаза. Посмеивается», — таким увидел его Джон Рид в 1919 г.¹⁰⁰⁵

«Молодцеватость и внешняя собранность очень его украшали, — вспоминала о Егорове писательница Г.Серебрякова. — Идеально прямая спина, тонкая талия, перехваченная ремнем. Легкость и уверенные жесты свидетельствовали о тренировке... Он умел заинтересовать и умными рассказами о былях российских глубинок, о старателях и разных бывалых людях. Была в нем завидная твердость взглядов, убежденность в правоте избранной цели»¹.

Главком Каменев достаточно скептично оценивал Егорова в годы Гражданской войны. При назначении его командующим Южным фронтом в сентябре 1919 г., сделанном по инициативе Сталина, поддержанной Троцким, главком выразил красноречивые сомнения: «По личным свойствам вряд ли справится с такой трудной задачей»^{1006 1007}.

Невысокого мнения о Егорове был и Троцкий. «Егоров, подполковник великой войны, — расплывчатая посредственность», — вспоминал бывший Председатель РВСР¹⁰⁰⁸.

Как свидетельствует К.Симонов, И.Конев, видимо, отражавший мнение, сложившееся в высшем комсоставе РККА, считал А.Егорова человеком «средних способностей, образованным, знающим, выдержанным, но не блиставшим сколько-нибудь заметными военными дарованиями»¹⁰⁰⁹.

Английский генерал А.П.Уэйвелл, присутствовавший на маневрах Красной Армии в сентябре 1936 г., вынес такое впечатление о Егорове: «Маршал Егоров достаточно приятен, но не производит впечатления сильной или талантливой личности. Вполне удовлетворительный в качестве номинального руководителя, если за ним стоит действительно хороший штаб, но не человек, могущий ввести и осуществить что-либо значительное, исходящее от него самого, — по крайней мере таково впечатление, которое он на нас произвел. Он был офицером Генерального штаба старой армии»¹.

В военных кругах рейхсвера Егорова оценивали по-разному. «Егоров — бесцветная личность... Он упорным трудом выдвинулся вперед». Таково было одно из мнений. Другие считали, что после Тухачевского, Уборевича «Егоров... считается одним из самых способных красных командиров»^{1010 1011}.

В русском военном зарубежье репутация А.Егорова-воена-чальника была не очень высокой. Полковник А.Зайцов, один из самых авторитетных в военных кругах русского зарубежья военный теоретик и историк, так оценивал Егорова: «В отличие от Тухачевского Егоров свою военную карьеру сделал благодаря политике и особенно благодаря близости к Сталину, — писал он в своей большой работе, посвященной Красной Армии. — Военные его дарования, особенно по опыту польско-советской войны, более чем спорны. Можно прямо сказать, что именно его действия были главной причиной проигрыша этой кампании Красной Армией»¹⁰¹².

Действительно, общепризнанным было мнение, что А.Егоров — «человек Сталина». Со времен обороны Царицына они были на ты. Егоров помнил, что в те времена им приходилось спать, укрываясь одной шинелью. Когда в 1921 г. Егорова выдвинули в члены ВЦИК, то делегаты большинством голосов отклонили его кандидатуру. Тоща именно Сталин собственным авторитетом все-таки сумел «протолкнуть» свою «креатуру». Интересна была его аргументация-характеристика Егорова: «Говорят, что Егоров — плохой коммунист, — убеждал Сталин делегатов. — Ну и что же? Уборевич — тоже плохой коммунист, но хороший командующий, и как хорошего командующего его надо избрать»¹.

В 20-е гг. представления советской общественности о личности А.Егорова были несколько искаженными из-за фальсификации его биографии, официальным и целенаправленным образом осуществленной в центральном военном ведомстве. Еще в начале 1919 г. в газете «В пути», издававшейся в поезде Председателя РВСР, появилась статья о только что назначенном командарме-10 А.Егорове. В ней говорилось, что он рабочий, участник революционного движения с 1904 г., чуть ли не самоучка, который, едва окотив Казанское военное училище, ушел из армии, был артистом, грузчиком, молотобойцем, а призванный с началом «империалистической войны» в армию, дослужился до чина подполковника и организовывал солдатские комитеты после Февраля 1917 г.^{1013 1014 1015}.