Сталин. Охота на «Медведя»

«Где? С чего и с кого это началось? На Холодной речке? С Нестора Лакобы? Проклятый абхазец! А может, дело не в Лакобе, а в Абхазии? Она приносила Сталину удачу».

В далеком 1906 году, 20 сентября, мало кому известный Коба с группой боевиков совершил налет на пароход «Цесаревич Георгий» близ Сухума и взял золотом 16 тысяч рублей. Полиция и жандармерия сбились с ног в поисках налетчиков и денег, но они канули, как в воду. Абхазские крестьяне спрятали их в горах и не поддались на щедрые посулы властей.

Затем был январь 1924 года. Вождь – Ленин – еще был жив, а его ближайшие соратники уже сошлись в непримиримой схватке за власть. Главный претендент на нее, председатель Реввоенсовета СССР, наркомвоенмор Лев Троцкий незадолго до этого внезапно заболел странной болезнью. К вечеру его охватывал сильный жар, а по утрам мучила слабость, лучшие врачи и лучшие лекарства не могли побороть загадочный недуг. 14 января, несмотря на сложное положение в партии, Сталин смог продавить через политбюро решение «О направлении т. Троцкого для лечения на юг».

16 января Троцкий вместе с женой выехал из Москвы в Сухум. Вслед за ним на имя председателя Совнаркома Абхазии Нестора Лакобы ближайшие соратники Сталина Дзержинский – из Москвы, а Орджоникидзе – из Тифлиса отправили строго конфиденциальные письма.

Орджоникидзе настойчиво рекомендовал:

«Дорогой Нестор!

Тебе на лечение едет тов. Троцкий. Ты, конечно, великолепно понимаешь, какая ответственность возлагается на Тебя и всех нас за его пребывание у Тебя. Надо его так обставить, чтобы абсолютно была исключена какая-нибудь пакость. Мы все уверены, что Ты сделаешь все, что необходимо.

Так дела здесь идут замечательно хорошо… Целую Тебя, твой Серго».

Орджоникидзе, видимо, знал, что писать. Через три дня скончался Ленин – святая икона для большевиков, но не для кучки его соратников.

Неожиданное известие о смерти Ленина потрясло Троцкого. Болезнь его не остановила, он твердо решил возвратиться в Москву и присутствовать на похоронах. Но Сталин не был бы Сталиным, если бы не приберег очередной коварный ход, чтобы не допустить в Москву самого опасного конкурента в борьбе за власть над партией и страной. Срочной шифрограммой он оповестил Троцкого:

«Передать тов. Троцкому. 21 января в 6 час. 50 мин (18:50) скоропостижно скончался тов. Ленин. Смерть наступила от паралича дыхательного центра. Похороны в субботу 26 января. Сталин».

Тот в ответной телеграмме сообщил:

«Считаю нужным вернуться в Москву».

Через час пришел ответ:

«Похороны состоятся в субботу, не успеете прибыть вовремя. Политбюро считает, что Вам, по состоянию здоровья, необходимо быть в Сухуми. Сталин».

К субботе Троцкий не успевал на похороны, и Сталин, убедившись, что соперник остался на месте, перенес их на воскресенье. Одураченный Лев пробыл в солнечной Абхазии до середины апреля и, покоренный ею и гостеприимством Нестора, при расставании тепло благодарил и предложил: «Абхазию следовало бы переименовать в Лакобистан».

В Москве тем временем Сталин спешил закрепить свой успех. Отсутствие Троцкого на похоронах Ленина произвело тягостное впечатление на его сторонников, они проигрывали одну схватку за другой, и власть над партией, а затем и страной, ускользнула из его рук. Потом он, изгнанный из страны, с горечью признавал:

«Заговорщики обманули меня. Они правильно все рассчитали, что мне и в голову не придет проверять их, что похороны Ленина состоятся не в субботу 26 января, как телеграфировал мне в Сухум Сталин, а 27 января. Я не успевал приехать в Москву в субботу и решил остаться. Они выиграли темп».