Сталин. Операция «Ринг»

На следующий день советский пароход «Шилка» покинул порт Роттердама без своего бортрадиста. Для команды он стал предателем-невозвращенцем. В то время когда голландская полиция допрашивала Барановского, на которого пали первоначальные подозрения, Павел по чешскому паспорту пересек границу, на такси добрался до Брюсселя, сел на поезд, следовавший в Париж, и вечером был в столице Франции. В ней он не задержался, после встречи с сотрудником разведки Иваном Агаянцем, работавшим под «крышей» третьего секретаря посольства, скрылся в пригородах и в течение двух дней отсиживался на явочной квартире. Она стала для Павла спасательным кругом от идущих по следу гончих псов из боевки ОУН.

В положении Ударова-Миклашевского именно явочная квартира в Смоленске должна была послужить не просто спасательным кругом, но и точкой опоры в многоходовой операции «Ринг». От нее он должен был оттолкнуться, чтобы дальше двигаться к цели. Судоплатов снова повторил свой вопрос:

– Итак, товарищи, будем выводить Ударова на ЯК Осадчего или нет?

– Не только выводить, Павел Анатольевич, но и создавать резервную ЯК, чтобы не получилось, как с Перловым, – настаивал Маклярский.

– Согласен, резервная ЯК необходима, но вывод Ударова на Осадчего преждевременен. Но я не вижу смысла раньше времени расшифровывать его перед Осадчим, – стоял на своем Зеленский.

– Ты не прав, Виктор Григорьевич! Представь себя в Смоленске? Обстановки в городе не знаешь, содержателя ЯК в глаза не видел. На квартире неизвестно кто – наш человек или засада фашистов?

– Михаил Борисович, эта проблема всегда возникает в таких ситуациях. Тут все зависит от человека. И как поведет себя Ударов, лучше вас никто не знает.

– Поведет как надо. Он способен на подвиг!

– Стоп, стоп, товарищи! Какой еще подвиг? – не дал разгореться спору Судоплатов.

– В том смысле, Павел Анатольевич, что Ударов не человек, а кремень!

– В том, что надежный, у меня тоже нет сомнений, – согласился Судоплатов и подчеркнул: – А вот подвигов нам не надо! Подвиг – это результат плохо продуманной и плохо организованной операции.

– Павел Анатольевич, я имел в виду прежде всего волевые качества Ударова и его способность действовать решительно в сложных ситуациях.

– Михаил Борисович, время покажет, на что он способен. Наша задача максимально обеспечить Ударову условия для выполнения задания. Ясно?

– Так точно! – подтвердили Маклярский и Зеленский.

– В таком случае, Михаил Борисович, от моего имени подготовь указание Лаубэ. Он должен заняться поиском резервной ЯК и обеспечить вывод Ударова на Осадчего.

– Есть! – принял к исполнению Маклярский.

Выполнение указания Судоплатова затянулось на два с лишним месяца. Его опасения, что активная повстанческо-диверсионная деятельность РДР «Сокол» привлечет внимание фашистов, подтвердились. На поиск и уничтожение группы Лаубэ были брошены не только моторизованный эскадрон OD (Ordnungsdienst), батальон общественной безопасности Космовича, но и армейские части. Чтобы уйти из-под удара, резидентуре пришлось оставить свою базу и маневрировать по Витебской и Смоленской областям. К середине марта ей удалось оторваться от преследования и скрыться в глубине лесов под Рославлем. После того как была оборудована база и установлена связь с местным подпольем, Дырман, Немкович и Миклашевский отправились в Смоленск, восстановили контакт с содержателем явочной квартиры Осадчим и занялись поиском его дублера. Завершать эту работу пришлось уже Дырману и Немковичу. Затяжка в операции «Ринг» вызвала недовольство у Берии, и Судоплатов вынужден был форсировать события.

В начале апреля 1943 года Миклашевского самолетом вывезли на «большую землю», и с того дня началась операция по его выводу на сторону фашистов. Ее подготовку Судоплатов поручил будущему знаменитому советскому разведчику старшему лейтенанту Фишеру (Абелю). К тому времени за плечами Вильяма было уже 16 лет службы в разведке. Этот его выбор предопределила сама судьба. Родился он далеко от России, погрузившейся в пучину революций, – в благопристойной Великобритании, в провинциальном городке Ньюкасл-апон-Тайн, в семье марксистов-политэмигрантов, высланных из России в 1901 году за подрывную деятельность. Бесспорные таланты Вильяма открывали ему многие дороги в захватывающе интересный мир науки, искусства и… разведки. Он с детства проявил способности к рисованию и музыке, позже – к радиотехнике, овладел в совершенстве четырьмя языками: русским, немецким, английским и французским. Впереди его, возможно, ждала жизнь респектабельного буржуа, но произошла очередная – Октябрьская – революция в России, и она в одночасье перевернула размеренную жизнь семьи Фишеров.